Не хватало ещё, чтобы с ней что-то произошло. Она хоть и отшивала его раз за разом после той интрижки с горничной, но сердцу ведь не прикажешь. Его до сих пор тянуло к рыжеволосой.
Рука Гиганта с грохотом сползла со скалы, придавив пару сотен Одержимых. Нельзя допустить, чтобы он этой рукой вновь ударил по товарищам.
«Луч», повинуясь его мысли, выдвинул оптический прицел. Жюваль прильнул к нему, высматривая, куда можно было бы нанести удар. Гигант, к сожалению, лежал боком к нему, так что глаз не пробьёшь. Но он по опыту знал, что возле затылка и шеи в Живых доспехах часто бывали тонкая броня и просветы.
Заприметив нужную точку, он нервно подумал:
«Чёрт, а прицел-то не пристрелянный… Тем более, с такой охрененной пушкой… Ну ничего, любимая, дождись меня. Я иду на помощь».
Он нажал на кнопку внутри доспеха.
Капли дождя, упавшие на броню вдруг закипели. Над пушкой поднялся пар. Внутри что-то загудело, порождая заряд невиданной энергии. И без того белоснежный металл доспеха раскалился настолько сильно, что почти ослеплял.
Из пушки вдруг выскочил толстенный белый луч… Нет, даже поток энергии — настолько плотным и широким он был. В одно мгновение он достиг головы Гиганта. Колоссальный шлем заволокло густым дымом.
Рука, которую он вновь пытался поднять, безвольно обрушилась на смятые трупы Одержимых.
Поток энергии исчез. Пушка мягко гудела остывая.
— Ого, — приятно удивился лорд Жюваль. — Даже не взорвалась.
К тому моменту, как он смог отцепить руку от огромной пушки, дым вокруг Гиганта рассеялся. У основания его шлема зияла здоровенная выжженная дыра. Изнутри сиял синий свет.
«Луч» пригляделся, выискивая нужное отражение. Если этот Гигант и впрямь Живой доспех, значит, у него те же способности к самовосстановлению. Нельзя позволить ему вновь прийти в движение.
Вот оно. На его шлеме поблёскивала вода.
«Если сдвинуться на несколько метров правее, то попаду на отражающую поверхность», — размышлял лорд Жюваль.
Спустя несколько шагов он переместился к своему отражению. Насколько он знал, со стороны это выглядело так, как будто он исчезал и появлялся во вспышке света. Внутри же доспеха всё вокруг просто на мгновение размывалось, и он оказывался в нужном месте.
— «Луч», ты что это удумал? — прозвучал встревоженный голос «Акустика» в шлеме.
— Повторяю трюк Джайры, — пропыхтел Жюваль, взбираясь повыше, прямо к дыре. — Мы разнесём эту громадину изнутри.
Он теперь стоял над выжженной дырой. От её краёв поднимался пар. Внутри виднелась извилистая сеть переходов, похожая на запутанное жилище безумного учёного. По стенам шли тонкие трубы, по которым курсировала синяя энергия.
Броня по краям дыры прямо на глазах медленно росла. Через минут десять от дыры ничего не останется.
Целясь пушкой, «Луч» спрыгнул вниз.
Глава 24
Я охотился на монстра.
Не видел ничего, кроме ржавого рыцаря, скачущего по полю боя. Огромными прыжками, отталкиваясь от металла в земле, он устремился к городу.
Мне было плевать, чего он хотел от моего доспеха. Было плевать, что это наверняка ловушка. Я хотел своими руками разделаться с этим монстром.
Мне даже не приходилось бежать. «Жидкий» быстро перебирал длинными щупальцами, неся меня за Баросом. Под ними хрустели пришедшие в движение Одержимые. Но мне было плевать и на них. Меня они всё равно не трогали.
Я не слышал ничего, кроме собственного дыхания. Оно резко и ритмично отдавалось в ушах. Челюсть болела от сжатых зубов. Сердце гулко стучало, из-за чего грудь постоянно вздрагивала. Не отрывая взгляда от Бароса, я до боли сжимал кулаки, держа мечи.
Этот ублюдок разрушил нашу семью. Из-за него отец не вернулся домой после войны. Он пытался убить Лину. Хотел отнять Серп-1.
Он… убил папу.
Сморгнув ненужные слёзы, я велел «Жидкому» ускориться. Оба моих Живых доспеха встревоженно перемаргивались, пытаясь меня успокоить, но я их игнорировал.
Успокоюсь, когда собственными руками избавлю мир от Безумного Бароса.
Мы преодолели гигантские разрушенные ворота в скалах. Точнее, то, что от них осталось.
Сзади что-то ярко вспыхнуло белым светом на несколько секунд. Я не стал оборачиваться, боясь упустить безумца. В товарищах я был уверен — они могли справиться без меня.
Вблизи останки города Ушедших больше походили на руины. Хоть большинство высоких зданий и башен продолжали стоять, все улицы были забиты хламом, оставшимся после древнего сражения.
Когда-то ровная мостовая из тёмно-серого монолитного камня была изрыта кратерами и трещинами. В некоторых местах её перекрывали подобия баррикад. Но большей части на ней лежали камни и части зданий.