- Это подтверждает, что я - потомок Меровингов.
- Разве Меровинги произошли от Спасителя?
- Именно так. Когда Мария Магдалина приплыла к берегам южной Франции, она была беременна от Господа нашего, и кровь потомков Иисусовых перетекла в кровь Меровингов.
- Но какие есть тому подтверждения? Откуда ты это знаешь? - громко и раздраженно спросил я.
- Я скажу тебе, Лунелинк, от кого,- стараясь произносить слова четко, ответил Годфруа. - Я скажу тебе.
- Ну? От кого же?
- От Аполлония.
- От какого Аполлония?
- Был такой философ Пифагорейской школы, современник Иисуса Христа. Он умел творить чудеса и предсказывать будущее. Красиво смотрится ночью башня твоих тамплиеров! - восхитился он вдруг, указывая на башню Антония, над которой развевалось знамя с Т-образным крестом и надписью CHRISTUS ЕТ ТЕМPLUM.
- Тамплиеров? - переспросил я.
- А что, красивое слово,- сказал он.- Иоаннитов ведь называют госпитальерами. А твои храмовники по-французски будут тамплиеры. Правда, красиво?
- Ничего,- пожал я плечами.- Так что там с Аполлонием? Если он был современником Господа, то как он мог что-то тебе рассказать? Тебе что, явился его призрак? Я помню, что во время нашего перехода через пустыни Малой Азии у тебя дважды был солнечный удар. Тебе нужно на север. Поедем со мной в Киев, навестим мою Евпраксию - нашу Адельгейду... Ведь ты же тоже рыцарь Адельгейды. Вспомни, нас осталось трое из девяти рыцарей Адельгейды ты, я и Гуго Вермандуа. Шестеро остальных - Адальберт, Эрих, Дигмар, Димитрий, Иоганн и Маттиас - лежат в могиле.
- Я хочу быть тамплиером,- неожиданно ответил он.- Рыцарем Храма. Господь сказал, что разрушит храм, и вот - храм разрушен. Но Он же сказал, что восстановит храм заново, но от храма - одно поприще. Мы должны восстановить храм!
- Но ведь Господь говорил это иносказательно, - возразил я. - Он разрушил храм старой веры и создал новый дивный храм - свой храм. Разве ты не понимаешь этого?
- Нет,- ответил Годфруа сурово,- я многого не понимаю на белом свете. Скажи мне, почему этот овраг не наполнится вновь влагой и не станет купелью Вифесдою. Может быть, здесь тоже какое-то иносказание? Высохла купальня старых исцелений, но восстала незримо купальня исцелений новых?
- Ты не ответил мне, поедешь ли со мною вместе в Киев, к нашей Адельгейде?
- Нет, не поеду,- горестно ответил он.- Потому что я завтра умру.
- Ты же обещал мне не говорить о смерти! - воскликнул я.- Кто тебе дал это дурацкое предсказание? Тоже Аполлоний?
- А как ты догадался?
- Большого ума не надо.
- Да, это он предсказал мне смерть после первой годовщины. Ты напрасно думаешь, что я помешался. Я здоров. Просто сейчас немного пьян. И он не призрак, этот Аполлоний. Он - Артефий127.
- Ах вот оно что! - усмехнулся я.- Сколько же ему лет? Тысяча?
- Больше,- ответил Годфруа,- уже тысяча сто. Он родился почти год в год с Иисусом. Он много путешествовал, побывал даже в Индии, где учился искусству индийских магов и брахманов. На обратном пути он побывал в Иерусалиме и видел, как казнили Господа нашего, а затем, после Его воскресения, встречался с ним и разговаривал. Когда Христос вознесся на небо, Аполлоний сопровождал Марию Магдалину в ее путешествии во Францию, которая тогда еще называлась Галлией. Затем он отправился в Рим, но был изгнан оттуда Нероном вместе со всеми остальными волшебниками и магами. Он снова странствовал, посетил Испанию, Италию, Грецию; в Египте подружился с Веспасианом128. Затем он отправился в Эфиопию и там изобрел эликсир бессмертия...
- Фу ты! - воскликнул я.- Как же это я раньше не догадался! Опять этот проклятый эликсир! Подожди-ка, но если ты говоришь, что он предсказал тебе смерть, то почему бы ему не дать и тебе этого чудодейственного эликсира?
- Потому что эликсир побеждает старение организма, но не в силах противостоять судьбе. Сколько ни принимай чудесное снадобье, оно не спасет тебя от насильственной смерти. Артефий тоже может погибнуть от удара кинжала или меча, но до сих пор ему удавалось спасаться, а возраст - не враг его жизни. И, кстати, ты напрасно думаешь о нем плохо. Вот смотри, в этом пузырьке - эликсир бессмертия, приготовленный Артефием специально для меня.
Годфруа показал мне висящий у него на шее мешочек, в котором находился пузырек с какой-то прозрачной жидкостью. Он тотчас поспешил его припрятать, потому что мы приближались к Гефсиманским воротам, стоящая возле которых стража с удивлением взирала на нас, вытягиваясь в струнку. Годфруа приблизился к ним и поздравил их с годовщиной освобождения Иерусалима, подарил каждому по золотой монете, затем сказал:
- Защитник Гроба Господня и рыцарь Христа и Храма намереваются пройти в Гефсиманский сад и там помолиться. Вы позволите им это сделать?
- Да, но вам нужна охрана,- отвечал начальник стражи.- Вокруг города то и дело объявляются шайки разбойников.
- Но разве Христос отправлялся в Гефсиманию с телохранителями? спросил Годфруа. Начальник стражи замешкался, а я произнес:
- Однако Его и арестовали там.
- Верно, Лунелинк! - засмеялся Годфруа, хлопая меня по плечу.- Ну ладно, пусть человек пять следуют за нами на некотором расстоянии. У нас с рыцарем Христа и Храма разговор с глазу на глаз.
Начальник стражи стал кликать стоящих у костра:
- Пьер, Винсент, Роальд, Арман и Жакоб! Отправляйтесь следом за Защитником Гроба Господня и рыцарем Христа и Храма! Держаться на расстоянии! Внимательно смотреть по сторонам!
- Может быть, не стоит рисковать? - спросил я.
- Стыдись, рыцарь! - упрекнул меня Годфруа.- Или ты уже поверил в мою близкую смерть? А вот мы сейчас проверим. Уже прошел год с тех пор, как мы освободили Иерусалим. Если мне суждено погибнуть, пусть эти ворота обрушатся на меня.
Мы стояли под сводом ворот. Невольно я, как и Годфруа, задрал голову и внимательно посмотрел на каменный свод. Вдруг струйка пыли высыпалась из трещины и упала прямо на лицо Годфруа. Он вздрогнул. Вздрогнул и я. Вздрогнул и улыбнулся стражник, отпирающий ворота.
- Не волнуйтесь,- сказал он,- оттуда всегда что-то сыплется, когда мы отпираем ворота. Желаю хорошей прогулки.
Мы вышли из города и стали спускаться вниз к потоку Кедронскому, тихо журчащему на дне оврага. Луна сияла над горой Елеонской точно так же, как в ту дивную ночь, когда мы шли крестным ходом вокруг Иерусалима накануне решительного приступа. Вот уже год прошел с тех пор, как погиб мой милый Аттила, целый год!
Шум потока становился все громче.
- Кажется, где-то здесь забили каменьями святого Стефана,- промолвил я. Годфруа ничего не ответил. Сзади раздались шаги охраняющих нас стражников.Послушай, Годфруа, почему ты веришь какому-то мошеннику, выдающему себя за философа Аполлония, но не веришь Святому Писанию, в котором ни слова не говорится о том, что Магдалина была женой Иисуса? И неужто бы апостолы стали скрывать факт рождения у нее ребенка? Кроме того, не забывай, что Христос был назореем, то есть, самоотверженным, а назореи должны были отращивать волосы, хранить обет безбрачия и избегать присутствия при похоронах. Хранить обет безбрачия, слышишь?