Блез обвел взглядом своих слушателей.
- Ну-ка, угадайте, кто он?
Антуан де Лальер пожал плечами.
- Какой-нибудь придворный хлыщ, я полагаю... Или один из королевских капитанов.
- Нет, сударь мой! - У Блеза сделалось довольное и загадочное лицо он до последней минуты хранил в тайне приятный сюрприз. - Нет, сударь. Я имею удовольствие преподнести вам лучшую новость, какую вы слыхали за последние двенадцать месяцев. Лицо, о котором идет речь, послало меня вперед, чтобы я доложил вам о нем. Он будет здесь через час-два.
У де Норвиля забегали глаза. Ги де Лальер уставился на брата.
- Сто тысяч чертей! - взорвался Антуан. - Кто же это такой, в конце концов?
- Сударь, это ваш старинный друг и товарищ по оружию, мой добрый покровитель, Дени де Сюрси, маркиз де Воль.
Блез с гордостью, громко произнес это имя и, сияя, огляделся вокруг. Он ожидал восторга - а встретил безмолвное оцепенение.
- Дени де Сюрси? - эхом отозвался отец. - Здесь?
- А где же еще, мсье? Я так и знал, что это известие поразит вас. Он велел мне передать, с каким удовольствием предвкушает новую встречу с вами через двадцать с лишним лет.
- О кровь Христова!
С лица Блеза исчезло торжествующее выражение:
- А разве что-то не так?..
Уклончивые взгляды и холодное молчание были ему ответом, лишь де Норвиль, который чуть не присвистнул, повторил:
- Маркиз де Воль!..
Глава 3
Хозяйке дома удалось с присущим ей тактом сгладить смятение, вызванное словами Блеза, и дать остальным время прийти в себя. Хотя ей, женщине, и не дозволялось участвовать в каких-лтбо действиях, связанных с заговором Бурбона, она достаточно хорошо знала о цели предстоящего ночного собрания и сразу поняла, какие сложности создает внезапное прибытие маркиза де Воля.
Отложить собрание было неразумно и практически невозможно. Антуан и Ги де Лальер потратили несколько дней, чтобы связаться с его участниками многие жили достаточно далеко. Гости - около двадцати человек - будут съезжаться по всем дорогам.
С другой стороны, отказать в гостеприимстве такому старому другу, как маркиз, значило, не говоря о прочем, возбудить как раз те самые подозрения, которых следовало избежать любой ценой.
Мадам де Лальер уже почувствовала в озадаченности Блеза первые проблески такого подозрения. Он, может быть, и пустомеля, но отнюдь не дурак.
- Какая честь для тебя, сын мой, - торжественно заявила она, сопровождать столь выдающегося вельможу в деле такой важности! И какая честь для нас - принять его! Ну, а теперь скажи правду. Держу пари, это он попросил короля отправить тебя с ним.
- Ну что ж, признаю, так оно и было. - Блез перевел взгляд с отца на брата, а затем на де Норвиля. - Ему нужен был эскорт в дороге, а также какой-нибудь помощник, когда придется вести дела в швейцарском парламенте, в Люцерне. Он увидел, что я там болтаюсь, и выбрал меня. Но что-то мне не кажется, что...
- Нас обрадовала, - спокойно продолжала мадам де Лальер, - неожиданная приятная новость. И все же... Увы! Если бы он приехал вчера или завтра! И надо же, чтобы это случилось именно сегодня, как будто нет других дней! Вечером тут соберется два десятка гостей! Куда поместим мы маркиза и его свиту? Как принять его достойно? Я просто в отчаянии...
Ее игра была вознаграждена - тень сомнения исчезла с лица Блеза, и он воскликнул:
- Двадцать человек гостей! Черт побери! Никак Лальер идет в гору! Так это что же, помолвка? А мне - ни слова? Рене?!.
Девушка покачала головой и вспыхнула.
К этому времени мужчины пришли в себя. Подал голос Ги де Лальер:
- Нет, брат. Монсеньор Бурбон обеспокоен тем, чтобы некая шайка головорезов, достойных лишь мешка и веревки, не ускользнула беспрепятственно в горы Форе. Он послал господина де Норвиля посовещаться с местным дворянством. Мы надеемся предпринять совместные действия. Вот этому и посвящена наша сегодняшняя встреча.
Трудно было подыскать более правдоподобное объяснение. Предводитель овернских бандитов Гильом де Монтелон именно в это время ожидал казни в Париже. Сельские местности по всей стране просто кишели шайками уволенных со службы солдат и преступников всевозможных мастей, которые давно уже стали настоящим проклятием Франции. Одной из обязанностей дворян-землевладельцев было содействие местным прев( и другим властям в ликвидации таких шаек.
- А-а, - промолвил Блез, - у вас тут начнется потеха... В Дофине были большие неприятности от негодяев такого же рода. Два месяца назад у нас произошло с ними решающее сражение вблизи Вьенна.
- Так что маркиз поймет наше затруднительное положение, - сказал Антуан де Лальер. - Ему здесь будет неудобно. До Роана не слишком далеко, а тамошний "Красный Лев" - прекрасная гостиница...
Однако старый дворянин никогда не был силен в искусстве притворства. Он так долго запинался, откашливался и мямлил, что Блез снова внимательно посмотрел на него.
- Клянусь всеми святыми! Вот уж не причина для переживаний! Да в этом доме и сорок человек поместятся, если использовать чердак. Господина де Воля такие пустяки не смущают. Он старый воин и удовольствуется самой скромной трапезой и ночлегом. Он хочет повидаться с вами и наверняка будет рад встретиться с другими дворянами. Я не понимаю...
Де Норвиль бросил предостерегающий взгляд на Антуана и Ги. Только скандала недостает! Маркиза нужно принять; однако, если постараться, ещё можно выполнить и первоначальную задачу. Агент Бурбона довольно улыбнулся к нему вернулось его обычное самообладание.
- Что касается меня, - заметил он, - то я счел бы большим огорчением лишиться чести побеседовать с мсье де Волем, и то же самое, думаю, испытали бы прочие гости. Не часто представляется случай поговорить с человеком, столь опытным в подобных делах. Мы, несомненно, извлечем пользу из его советов насчет того, как покончить с преступниками, и господин мой герцог Бурбон будет премного ему обязан.
- Мы беспокоимся лишь о его удобстве и покое, - сказал Антуан, озадаченный игрой де Норвиля. - Конечно, если он не будет возражать...
- Мы предоставим ему спальню в западной башне, - решила мадам де Лальер. - А Блез...
- Буду рад обществу господина Блеза в своей комнате, - предложил де Норвиль с видом покладистого гостя, однако какая-то едва уловимая нотка в его голосе привлекла внимание мадам де Лальер.
- Вы очень добры, сударь, это будет честью для него. А господину де ла Барру, боюсь, придется довольствоваться чердаком...
Она поднялась:
- Господа, мы занимаем кухню и отвлекаем людей от работы. У них ещё много дел.
Общество разделилось.
Хорошенько почистив одежду и причесавшись, Блез и его стрелок стали выглядеть куда приличнее. Рене радостно вскрикнула, когда брат достал из седельной сумки подарки, привезенные из Парижа: красивые сережки из черного янтаря в виде рогов изобилия и изящное зеркальце. Ненадолго оставшись с ним наедине в маленькой спальне, отведенной де Норвилю, она немедленно пустила подарки в дело, пока брат переобувался в туфли. Младшие в семье, они всегда были дружны.
- Какие красивые! - воскликнула она, крутя головой и поворачивая зеркало то в одну, то в другую сторону, чтобы получше рассмотреть серьги.
- Как и та, которая их носит, дружок. Отлично подходят друг другу. Вот погоди, дай только молодому де ла Барру на них взглянуть!
Она вскинула голову:
- Как же, стану я ещё о нем думать! Он так важничает!
- Ну так и щелкни его по носу... Сбей с него спесь...
Блез натянул одну туфлю и замер на табурете, вертя другую в руках.
- А этот де Норвиль - красивый малый...
- Да. - Голос Рене прозвучал подчеркнуто спокойно.
Брат улыбнулся:
- Женат, наверное?
- Нет. Я слыхала, что он был женат на богатой наследнице родом из-под Фера, урожденной де Шаван. Но этой весной она умерла.
- Печально!
Рене пожала плечами:
- Он прекрасно это перенес. Говорят, он сейчас помолвлен с другой богатой наследницей, какой-то английской миледи.