Жильбер произнес эти последние слова с такой энергией, что начальник полиции пристально на него взглянул.
– Я употреблю все силы, чтобы раскрыть тайну, – продолжал Жильбер, – а теперь, господин начальник полиции, я прошу вас только помочь мне получить самые точные сведения об этом деле.
– Обратитесь в контору комиссаров, и вам будут доставлять сведения каждый день.
– Нет, я хочу иметь дело только с вами.
– Со мной?
– С вами. Два раза днем и два раза ночью я буду проходить по этому бульвару мимо этой двери: в полночь, в полдень, в три часа и в семь. Когда у вас будут какие-либо сведения для меня, я буду у вас под рукой, и я сам, если буду в состоянии, стану сообщать вам все, что узнаю об этом деле. Не удивляйтесь моим словам, я совсем не такой, каким кажусь. Взамен услуги, которую вы мне окажете, я окажу вам услугу еще большую.
– Услугу? Мне? – с удивлением спросил начальник полиции.
– Да.
– Какую же?
– Я сведу вас лицом к лицу с Рыцарем Курятника.
– Лицом к лицу с Рыцарем Курятника? – повторил, вздрогнув, Фейдо. – Где же это?
– В вашем отеле, в вашем кабинете.
– Берегитесь, милостивый государь! Опасно шутить в таком деле с таким человеком, как я.
– Клянусь жизнью Сабины, я говорю серьезно!
– Неужели вы действительно можете свести меня лицом к лицу с Рыцарем Курятника? И когда же?
– В тот самый день, когда я узнаю от вас, кто ранил Сабину.
– А если я это узнаю через час?
– Вы через час увидите Рыцаря Курятника.
Ответ был дан с такой самоуверенностью, что начальник полиции, по-видимому, поверил; однако невольное сомнение промелькнуло в его голове.
– Еще раз повторяю вам, – сказал он, – со мной не шутите. Я жестоко накажу вас.
Жильбер без замешательства выдержал взгляд начальника полиции, взгляд, от которого трепетали многие.
– Приходите каждый день и каждую ночь в часы, назначенные вами, – продолжал Фейдо. – Когда я захочу говорить с вами, я дам вам знать.
Сказав это, начальник полиции вошел в свой сад.
Фейдо де Марвиль вошел через сад в свой отель по той лестнице, которая вела в его комнаты. Как только он поднялся на последнюю ступеньку, к нему подбежал вестовой.
– Его превосходительство министр иностранных дел ждет ваше превосходительство в гостиной.
– Маркиз д'Аржансон? – спросил с удивлением Фейдо.
– Точно так.
– Давно он здесь?
– Минут пять, не более.
Фейдо поспешно прошел в гостиную. Маркиз д'Аржансон действительно ждал его там. Это был человек высокого роста с незаурядным лицом: в нем присутствовали и доброта, и холодность, и робость. Маркиз являлся полным контрастом своему брату, графу, который оставил свой след в летописях полиции. Его робкая и скованная походка, несвязная речь принесли ему прозвище «д'Аржансон-дурак». Но это только внешнее впечатление. На самом деле он обладал быстротой ума и большой проницательностью. Людовик XV оценил его по достоинству, когда назначил министром, несмотря на сарказм окружающих.
Начальник полиции низко поклонился министру иностранных дел; тот отвечал вежливым поклоном.
– Крайне сожалею, что заставил вас ждать, – сказал Фейдо, – но я был занят по службе.
– Я также приехал к вам по служебному делу.
– Я к вашим услугам, маркиз.
– Мы можем разговаривать здесь? – спросил маркиз д'Аржансон, с беспокойством оглядываясь вокруг.
– Совершенно спокойно, нас никто не услышит.
– То, что я вам скажу, крайне важно.
– Я слушаю вас, господин министр.
– Сядьте здесь, на этом диване, возле меня.
Фейдо сделал знак министру, как бы прося его подождать, потом подошел к трем дверям, выходившим в гостиную, растворил их и сел возле министра, сказав:
– Я вас слушаю.
– Любезный месье де Марвиль, я мог бы и не дожидаться вас, потому что должен был вручить вам только приказание короля.
Д'Аржансон вынул из кармана бумагу, сложенную вчетверо, и подал ее начальнику полиции.
– Прочтите, – сказал он.
Фейдо развернул бумагу и прочел:
«Предписывается начальнику полиции:
Сегодня вечером, между десятью и двенадцатью часами, в Париж через Венсенскую заставу въедет почтовый экипаж, запряженный четверкой, с двумя кучерами. Два лакея без ливрей будут стоять на запятках. У экипажа кузов коричневый, без герба; колеса того же цвета, с зелеными полосами. В экипаже будет сидеть очень молодой человек, не говорящий по-французски.
Необходимо принять все меры к тому, чтобы захватить этого человека при въезде в Париж. Удостоверившись в его личности, отвезти в его же экипаже в отель полиции; при этом никто не должен садиться вместе с ним, а шторы в карете должны быть подняты.