— Именно! — захохотал фон Квинцов — Вы обязаны этим мне и вашей милой Нине, которую я подкупил. Вас отвезут в тот самый монастырь, в котором сидела ваша мать.
Два часа спустя после того, как исполнители герцогской власти вышли из дома, позади последнего, на плотничьем дворе, показалась какая-то закутанная женская фигура среди корабельных досок, брусьев и обтесанных камней.
— Ха, ха, ха! — тихонько смеялась она. — Наконец ее взяли! Пусть она мучится, пусть умирает минута за минутой! Теперь отомщены дом Веделей и Иоанна и по губленный Буссо и ты Леопольд!
Она скрылась, безмолвие царило над городом. На другой день власти опечатали опустевший дом знаменитой штеттинской Сивиллы.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Последнее путешествие
От брака своего с Анной Леопольд имел четырех сыновей и трех дочерей. Мирно протекала их жизнь но, наконец, и ее посетило испытание, неожиданным образом изменившее быт мирного семейства.
В 1610 году Анна стала замечать в муже своем какую-то странную перемену. Он редко уже пел, беспрестанно писал письма и чересчур уж занимался политикой порою говорил, как приятно путешествовать и с восторгом все чаще вспоминал о своих приключениях в Италии и Англии Анна молчала, притворяясь, что ничего не замечает, а между тем зорко следила за мужем. Незадолго перед этим Курт Каспар фон Ведель, гофмаршал герцога Иоганна Фридриха опасно занемог, так что его светлость начал подумывать о замещении должности гофмаршала своего, что и побудило Анну отправить брату своему, штеттинскому канцлеру, длинное послание, содержание которого она скрыла от Леопольда. Она ждала ответа, а между тем случилось именно то, что с беспокойством предчувствовала Анна.
В одно прекрасное утро Леопольд исчез! Анна позвала Юмница, который явился бледный, с поникшим взором.
— Я вижу, что вам все известно. И у вас хватает духу, Николас, утаивать это от меня?
— Я скажу все, что знаю. Демон путешествий опять захватил его в свои когти! Давно уже он увивается вокруг него, но я все думал, что он опомнится. Когда же он отправил меня к штеттинским евреям за векселем в шесть тысяч талеров во Франкфурте-на-Майне, тогда я догадался, что нет уже ему удержу.
— Хорошо, Юмниц! Говорите всем, что у вашего господина есть дела в Шотландии. Поняли?
— Слушаю!
«Боже мой, — подумала Анна по уходе Юмница, — мой муж бросил меня!»
И, опустившись на колени, она тотчас горячо стала молиться, как может молиться только несчастная женщина. То же самое было и на другой день, на третий день получен был ответ от канцлера Бото, но о Леопольде — ни слова! Пятый день уже склонялся к вечеру, а Анна, сидя у открытого окна, задумчиво глядела на звездное небо.
— Можно ли войти к тебе? — вдруг раздался голос Леопольда, стоявшего под окном.
— Леопольд, мой Леопольд! Поди сюда, недобрый ты человек!
Он вошел в комнату, робко посмотрел на Анну и потупил глаза.
— Анна, называй меня глупцом, легкомысленным, дрянным, беспокойным человеком, но не думай, что я не люблю тебя!
— Не ты виновен в этом, Леопольд, а я!
— Ты?
— Да, я! Зачем я не вышла за тебя замуж в то время, когда явилась Сара! У тебя миновала бы страсть к приключениям, ставшая твоею второй натурой. Но человек, подобный тебе, не должен умереть среди полей своих. Я чувствовала себя слишком доброй и… слишком тщеславной, чтобы не испытать желания блеснуть подле тебя.
— Ангельская женщина! И это правда?
— Так посмотри, Фома неверующий! Я выхлопотала тебе то, чем должно удовлетвориться твое мужское самолюбие.
И Анна дала ему письмо канцлера, которое Леопольд поспешно прочел.
— Я назначен гофмаршалом герцога Иоганна Фридриха на место Веделя! Нет, Анна, у кого такая милая, добрая жена, тот весь век должен носить ее на руках!
Вследствие своего нового положения при дворе, Леопольд снова попал в круговорот важных, политических вопросов, в сущности составляющих только игру личных интересов. Злополучный Эрнст Людвиг страдал неисцелимым душевным недугом, и его положение еще ухудшилось с той поры, как Сидонию заключили в монастырь. После многих просьб государственных чинов, передней Померанией стал править герцог Барним, а в 1606 году, по смерти Иоганна Фридриха, сын последнего, Филипп II, при особе которого гофмаршалом состоял 62-летний Леопольд.
Между тем, Сидония фон Борк сидела в монастыре, и если она не подверглась более строгой мере наказания, то благодаря только своему происхождению. Всеми оставленная, ненавидимая в самом монастыре, Сидония мало-помалу, несмотря на монастырский устав, завела знакомство с женщинами низших слоев общества. Нина, ее первая соблазнительница и доверенная ее юношеских сумасбродств, заманила ее в западню и таким образом предала Сидонию в руки герцога Иоганна Фридриха. Как ни убеждена была Сидония в коварстве Нины, но все зависело теперь от расположения этой низкой твари.