Первым я увидела отца, который лежал на кровати со слегка приподнятой спинкой. У него улучшился цвет лица, и выглядел он бодрее, чем прошлым днем. Папа радостно улыбнулся мне и повернул голову к другой койке. Я проследила за его взглядом и увидела маму, лежавшую на спине с закрытыми глазами.
Я поспешила к ее кровати. Доктора убрали питательную трубку и, несмотря на осунувшееся лицо, выглядела она хорошо. Доктор Редди заверил меня, что родители наберут скинутый вес, как только очнутся и начнут питаться нормальной пищей.
– Мама? – тихо позвала я, чтобы не испугать ее.
Ее веки затрепетали, и я с удивлением отметила, что она смотрит на меня без намека на растерянность, в отличие от отца прошлым днем. Мама разглядывала меня еще с пару секунд, а затем ее губы изогнулись в слабой улыбке и зеленые глаза засветились любовью.
Я тоже улыбнулась, временно потеряв дар речи из-за огромного комка в горле. Мне столько хотелось ей сказать, а я была на грани того, чтобы разрыдаться как пятилетний ребенок.
Из куртки раздался нетерпеливый свист, и мамины глаза округлились. Воспользовавшись этим отвлекающим маневром, я потянулась к молнии.
– Я привела кое-кого повидаться с вами.
Не успела я полностью расстегнуть куртку, как Финч высунул голову. При виде мамы он издал вой раненого зверя и прыгнул к ней на кровать.
– Осторожнее, – предупредила я, но он уже обнимал ее за шею, спрятав лицо в волосах.
На мамины глаза накатились слезы, и она накрыла тельце Финча дрожащей рукой.
– Мои… дети, – скривившись, прохрипела она. Должно быть, у нее болело горло после пищевой трубки.
– Лучше не говори пока. – Я опустила ладонь поверх ее, черпая силу от маминого прикосновения, и ответила на немой вопрос в ее глазах: – С нами все хорошо, мы просто очень рады тебя видеть.
Мама со вздохом закрыла глаза и погладила Финча по спине. Я тем временем подошла к отцу, наблюдавшему за ними со слезами на глазах. Я наклонилась к нему за объятиями, и он крепко обхватил меня руками.
– Она спросила о тебе, как только проснулась, – прошептал он мне на ухо. – Твоя мама – очень сильная женщина.
– Знаю. – Улыбнувшись, я отстранилась и чмокнула его в щеку. – Как ты себя чувствуешь?
– Довольно неплохо для наркомана.
Я села на край кровати.
– Ты помнишь, что с вами произошло?
– Нет. Доктор рассказал мне о горене. – Отец поджал губы. – Он также сказал, что нас переведут в реабилитационный центр, так что мы не скоро вернемся домой.
Я сжала его руку.
– Не волнуйся об этом. Мы с Финчем держим оборону. Вы лучше сосредоточьтесь на своем восстановлении.
Он перевернул свою теплую ладонь, чтобы взять мою.
– Я так тобой горжусь.
– Мне говорили, что я пошла в тебя.
Он даже не представлял, насколько это правда. Интересно, как он отреагирует, когда узнает, чем я на самом деле занималась после их исчезновения?
– Джесси, – хрипло позвала мама.
Я поспешила к ней.
– Тебе что-нибудь принести?
Она взяла мою ладонь свободной рукой.
– У меня уже есть все необходимое.
Финч тихо свистнул, сидя у ее плеча, и я перевела взгляд на него. Когда он жестами показал «папа», отнесла его на вторую кровать. Стоило посадить его, как Финч обвил своими крошечными руками папину шею.
– Ну здравствуй, приятель. – Отец прочистил горло и похлопал его по спине. – Кажется, ты вырос с нашей последней встречи.
Финч сел и показал жестами: «Я помогаю Джесси. Мы напарники».
Я встревоженно перевела взгляд с него на папу и лихорадочно придумывала объяснение, как вдруг дверь открылась.
– Финч, – яростно прошептала я, распахивая куртку. Он прыгнул внутрь, и я застегнула ее как раз в тот момент, когда в палату вошел медбрат.
Он улыбнулся и подошел к кровати матери, чтобы проверить ее жизненные показатели и спросить, не испытывает ли она боль. Затем проверил то же самое у отца и ушел, пообещав вернуться через два часа.
Папины губы изогнулись в ухмылке.
– И почему мне кажется, что вы уже делали это прежде?
Я расстегнула куртку и выпустила Финча.
– Нам пришлось проявить все свое коварство. Финч хорошо умеет прятаться.
Тот рьяно закивал и показал: «Я коварен».
Папа рассмеялся, и этот звук – лучшее, что я слышала за последнее время. Впервые за несколько месяцев мне стало легче на душе. Я оставила их с Финчем и подошла к маме, которая наблюдала за ними с довольной улыбкой.
– Ты изменилась, – тихо произнесла она.
– Как же?
Я села на стул между двумя кроватями.
– Точно не знаю. – Мама нахмурилась. – Выглядишь более… взрослой.
Я пожала плечами.