Впрочем, пожар имел одно преимущество: по крайней мере нам теперь было видно, что происходит.
Посреди площади на здоровенном жеребце восседал всадник, с ног до головы в железе. Голову его украшал совершенно фантастический шлем — то ли с железными перьями, то ли с перепончатыми крыльями с боков. Что изображено на щите, разглядеть отсюда было невозможно. Его конь тоже был в доспехах. На фоне облизывающего стену пламени рыцарь в крылатом шлеме выглядел впечатляюще. И он явно был здесь главным.
На выходах из соседних улочек кипел бой. Солдаты противника пытались заблокировать их и не дать нашим выйти на площадь. Мы, как водится, явились последними. Рауль и Ангулем со своими уже рубились вовсю.
Нас тоже атаковали с ходу. Конники и пехота.
— Андрэ! — закричал Родриго. — Видите всадника в шлеме с перьями? Это Роберт! Я свалю его! Прикройте меня!
И с удвоенной энергией принялся прорубать дорогу в рядах противника.
Я прикрывал его спину, мою спину прикрывал кто-то ещё, и мы постепенно продвигались вперёд.
Один из наёмных отрядов, наседавших на Рауля и Ангулема, сдал назад и перекрыл нам дорогу. Наёмники упёрли копья в землю, закрылись щитами. Мы пробились, но потеряли троих рыцарей, в том числе беловолосого оруженосца Родриго.
Последний рывок. До рыцаря в крылатом шлеме оставалось совсем немного.
Последний завал мы одолели на пару с Этьеном, рыцарем Родриго. Сам Родриго остался где-то позади. Под ноги моему коню сунулся какой-то рутьер. Я зарубил его мимоходом, не глядя. Всё моё внимание было сосредоточено на вражеском предводителе.
— Эй, Роберт! — зычно выкрикнул Этьен.
Всадник в птичьем шлеме и другой рыцарь, державшийся рядом с ним, синхронно развернули коней и устремились к нам.
Этьен схватился с Робертом, я — со вторым рыцарем.
Со своим противником я справился быстро, хотя и не совсем честно. Улучил момент и ткнул мечом в бок его лошади. Та поднялась на дыбы и сбросила седока на землю. Я свесился с седла и зарубил его. Очень вовремя, потому что Этьену приходилось туго. Роберт ранил его в правую руку. Этьен кое-как ухитрялся отбиваться щитом, но долго ему не выстоять. Но долго и не нужно. Я рванулся вперёд. Заметив моё приближение, всадник в крылатом шлеме зарычал и ударом собственного щита вышиб Этьена из седла. В следующую секунду мы схватились. Лязг мечей, конское ржание, пот заливает глаза. Я с бешеной яростью крошу разукрашенный щит врага… Волк и лоза — герб Роберта из Вигуэ… Каждый удар болью отдаётся в плече… но вдруг я чувствую, что меч входит во что-то мягкое. А затем щит падает и вслед за ним грузно валится на землю его хозяин, Роберт из Вигуэ. Я победил.
Сразу же навалилась усталость. Вскрик Этьена — повернувшись, я едва успел закрыться от копья, нацеленного мне в спину. Копейщик отступает… и его самого насаживают на копьё.
Ага, а вот и сам дон Родриго. Стряхнув кровь с меча, испанец подъехал ближе, посмотрел на труп человека в шлеме с железными птичьими перьями.
— Ваша работа, сьер Андрэ?
— Да.
— Поздравляю — знатного зверя завалили!
— Да? Я думал, это была птица…
Родриго усмехнулся:
— Всё равно. Мои поздравления!.. Этьен, ты как?
— Жить буду, — морщась и держась за раненую руку, пробурчал Этьен.
Барон оглядел площадь. Справа, там, где был Рауль, ещё шёл бой. И не шуточный — судя по всему, на Рауля оттянулись основные силы Роберта, благодаря чему мы и смогли подобраться к вигуэрцу почти вплотную.
— Смотрите, Андрэ, там ещё рубятся. Надо помочь виконту.
Я кивнул. Мы тронули лошадей.
— Мой господин! — вдруг крикнул Жан.
— Что ещё? — повернулся Родриго.
Жан вытянул руку, указывая куда-то нам за спины.
— Цитадель.
Я посмотрел в ту сторону и увидел, как опускается мост. Огонь, распространявшийся по стене, уже добрался до него, мост дымился. Из цитадели выступил отряд. Небольшой. Впереди бежал широкоплечий мужчина в броне и кольчужном капюшоне. Местный босс Бернард?
Я ошибся. Когда воин подбежал к нам, первое, о чём спросил его Родриго, было:
— Где Бернард?
Воин махнул рукой в сторону замковых ворот. Сглотнул, но ничего не сказал — очевидно, пересохло в горле. От сажи он был чумазым, как негр.
— Что с ним? Ранен?
Воин сделал неопределённый жест — мол, ничего серьёзного. Родриго указал туда, где рубились люди Рауля:
— Видишь?
Воин кивнул.
— Ну так вперёд! — И вонзил каблуки в бока своего коня.
Я успел заметить, что далеко не все, выступившие из цитадели, бросились за нами. Кое-кто устремился в город. Струсили? Ну и хрен с ними! Остаток робертовской армии мы положили и без их помощи. Ещё одно усилие — и враги побежали. Наши всадники преследовали бегущих. Пехотинцы добивали раненых.