Коля беспрерывно швырял камни и попадал. Но натиск и упорство врагов не ослабевали. Провал же постепенно заполнялся бревнами вперемешку с телами мертвых темных воинов, пораженных меткими бросками Коли. Но Коля был упорен. Он привык сражаться до последнего. Побывавший во многих переделках и не раз выходивший победителем в безнадежных ситуациях, он знал, что только решительные действия, упорство и безграничная вера в победу могут преодолеть невозможное. И Коля продолжал сражаться. Петрысь тоже не отставал от него. Он беспрерывно стрелял из рогатки и радостно приплясывал при каждом метком выстреле. А попадал он часто, и плясать ему приходилось беспрерывно.
Неожиданно осмелел сатир. Может быть, в нем проснулось мужское самолюбие. Он начал выламывать камни из мостовой и подтаскивать на стену. Весьма вовремя. Запас камней, что заготовил в свое время Коля, начал подходить к концу.
«Принцесса» и нимфа несколько раз порывались подняться на стену из чисто женского любопытства. Сидя внизу, они слышали за воротами непрерывный грохот от падающих бревен и дикие вопли нападавших.
– Что там?! – изредка покрикивали они.
Но Коля только отмахивался – не мешайте, дескать. И тогда обе дамы начинали медленно заползать по ступеням наверх.
– Назад! – рявкал на них Коля, пресекая на корню все эти поползновения.
Но проходило время.
– Что там?! – снова доносилось снизу, и Коле вновь приходилось напрягать голосовые связки.
Так прошла первая половина дня.
Провал неумолимо заполнялся. Коля прикинул, что еще пара часов сражения – и враг сможет подобраться к воротам. А там засов поврежденный. Похоже, пришло время менять тактику боя. Может, к воротам камней привалить? Но надолго ли это остановит врага?
Коля покосился на Петрыся. Тот продолжал самозабвенно выпускать камни из рогатки и радостно вскрикивать. И тут Колю посетила мысль, очень простая по форме, но более чем глубокая по содержанию.
– Петрысь! – позвал он воина с рогаткой. – Петрысь!
– А, чего? – отозвался тот, не переставая стрелять.
– В твоей скатерти-самобранке спирт имеется?
– Нету это, – помотал головой Петрысь. – Только водка тут. В скатерке только еда есть.
– Водка не пойдет! А спирт же это тоже еда!
– Спирт не еда это! Самогон это еда!
– А самогон есть?!
– Есть это!
– Сколько градусов?
– Как спирт!
– Так давай сюда быстро!
– Зачем это тут!
– Не спрашивай! Разворачивай скатерку! Заказывай самогон!
– Да запросто это тут! – радостно заорал Петрысь. – Выпьем самогонку!
Он засунул руку за пазуху и начал там нашаривать.
– Она у тебя! – крикнул он, не найдя ее в своей телогрейке, и Коля вспомнил, что накануне вечером Петрысь отдал ему скатерку.
– Светка! – крикнул Коля вниз.
– Что! – с готовностью отозвалась Светлана.
– Беги в башню! Там скатерть-самобранка. Тащи ее сюда! Быстрее!
Светлана немедленно сорвалась с места и понеслась в башню. Пока она бегала за скатеркой, Коля продолжил отражать яростные атаки врага. Но отражал он их уже не с безысходным упорством и слепой верой в победу. Он уже знал, что будет делать.
Светлана же быстро справилась с поручением. Уже через пару минут скатерка была в руках Коли. Он передал ее Петрысю.
– Заказывай самогон! Быстрее!
– Сколько бутылок?!
– Много! Много надо!
– А вот! – Петрысь развернул скатерку, и Коля увидел на ней десять бутылок с мутноватой жидкостью, закупоренных вручную деревянными затычками. На каждой из бутылок было наклеено по листку бумаги из тетради в клеточку. На листках красовалась нанесенная от руки надпись «Самагонка».
Коля, не медля ни секунды, откупорил одну из бутылок, плеснул содержимое на камни стены, достал зажигалку и поднес к маленькой лужице. Жидкость тут же вспыхнула синеватым пламенем.
– Отлично, – пробормотал Коля и подмигнул Петрысю. – Тряпки есть? – спросил он.
– Есть это, – кивнул Петрысь и достал из телогрейки что-то вроде грязной портянки.
Коля порвал тряпку на лоскуты, раскупорил бутылки, затем смочил лоскуты самогоном, затолкал их в горлышки, но так, чтобы из них торчали концы тряпок сантиметров на десять, и выглянул из-за зубца стены. Пока Коля был занят самогонкой, враг успел многое. Завал из бревен поднялся почти до самых краев провала. Иные из воинов врага уже начали нетерпеливо сползать с края обрыва и пробираться по стволам деревьев к воротам.
– Ага, сейчас, – ухмыльнулся Коля и поднес огонек зажигалки к концу тряпки, что торчала из горлышка бутылки.
Тряпка вспыхнула. Действуя быстро, Коля что было сил запустил бутылку за стену на бревна. Обычно при броске бутылка не разбивается о дерево. Но от мощного броска олимпийского чемпиона стекло разлетелось на мелкие кусочки, самогонка брызнула в стороны и загорелась. А Коля следом запустил еще бутылку, а потом еще и еще. Горящий самогон растекался по стволам деревьев, поджигая их, и вскоре мощные языки огня рванулись к небу, преграждая путь темным силам. А Коля швырнул несколько бутылок прямо в ряды врага. Там раздались дикие вопли. Нападавшие подались назад. Что там было дальше, Коля уже не видел. Все закрыла стена жаркого пламени. Петрысь начал дико хохотать.
– Что там? Что там такое? – снова раздались снизу женские голоса.
– Коктейль Молотова, – самодовольно произнес Коля, снял шлем и вытер рукавом пот со лба. – Огнеборец стал поджигателем. Хвала Прометею! Теперь все это будет до завтрашнего дня гореть. А на сегодня хватит сражений. Отдыхать будем.
– Да, пожрать пора, – закивал Петрысь.
– И выпить, – добавил сатир. – Я участвовал в сражении, и мне надо снять психическое напряжение. А что такое самогонка?
– Держи вот. Попробуй тут. – Петрысь протянул сатиру бутыль. Тот смело приложился к горлышку и судорожно закашлялся.
– Мальчики! Откуда так вкусно шашлыками пахнет? – послышался снизу голос Светланы.
Коля втянул носом едкий запах и посмотрел за стену на бушующий огонь, пожирающий дерево и тела поверженных в битве врагов.
Геллахерна была вне себя от ярости. Кружась на карусели в предвкушении скорой победы, она вдруг увидела, как ее войска медленно отходят от замка. Штурмовать далее не имело смысла. Перед воротами бушевал огонь, и колдунья поняла, какую она допустила промашку, приказав воинам заваливать провал деревьями. Надо было сразу камнями заваливать. Ведь была же у колдуньи такая мысль поначалу, но она решила, что это займет гораздо больше времени. Камни надо было таскать с берега реки, а это далеко. Лес же рядом. А колдунья спешила и в очередной раз убедилась, что спешка нужна только в соревнованиях по бегу.
– Ангельское отребье! – выругалась она и зло сплюнула. Слюна зашипела и выжгла на земле траву. – Останови войска! – приказала колдунья Бэрлоку. – И пусть всю ночь таскают камни с реки.
– Но можно разобрать покрытие площади, – возразил Бэрлок.
– Камней с площади может не хватить! Пусть работают! Скоты! Не могли замок взять!
– Но это же ваш замок, ваша неприступность. Он самый неприступный в мире, – заметил Бэрлок.
– Мое же против меня и обернулось, – злобно пробормотала колдунья, слезла с карусели и пошла к лесу заваривать новую порцию Дурьма для завтрашнего штурма своей обители.
На следующий день рано утром Геллахерна вновь напоила своих воинов Дурьмом и лично повела армию на штурм. Но Коля был во всеоружии. Мало того что он бросал в нападавших камни, так еще изредка и бутылки с горящим самогоном запускал в сторону противника. Самогон взрывался огненными шарами, превращая темных воинов в живые факелы. Но это не останавливало нападавших. Они упорно подтаскивали камни и заваливали провал.
Коля видел в рядах врагов колдунью. Она размахивала руками и что-то хрипло вопила. Коля пытался добросить до нее камнем, целясь непременно в голову, но всякий раз, обладая утонченным чувством опасности, Геллахерна уходила от атаки. Даже Петрысь на этот раз не мог попасть в нее из своей рогатки и разочарованно подвывал при каждом неудачном выстреле. Так прошел день. А к вечеру кончился самогон. Коля протянул руку за очередной бутылкой, и его ладонь встретила пустоту.