– Не дергайся, скотина, – послышался хриплый, утробный голос, и сатир почувствовал, как у него от ужаса зашевелились волосы во всех местах. Он понял, что с ним произошло и куда его тащат.
– Я не хочу! – завыл он.
– Замолчи, – приказал все тот же голос. – Иначе рот зашьем.
– Отпустите меня! – продолжал выть сатир. – Я больше не буду!
Он еще хотел добавить, что попал сюда по ошибке, но изо рта вырвался лишь слабый хрип. Движение вперед меж тем прекратилось. Сатир увидел перед собой призрачный свет, а в нем огромный шевелящийся сгусток темноты.
– Кто такой?! – послышался громоподобный возглас. – Как сюда попал?!
– Тварь лесная, – прозвучало в ответ. – Пересчитал головой ступени с нашей помощью. Мы не могли стерпеть того, что он вытворял, и столкнули его с лестницы! Совсем уже обнаглел, скотина!
– Что он сотворил?! – вновь прогремел голос.
– Ты не поверишь, господин! Он обгадил Золотое руно!
– Как?! – В громоподобном возгласе звучало неподдельное удивление.
– Он обернул драгоценной шкурой, ради которой сражались и умирали герои, свою грязную задницу, после чего неоднократно испускал на нее свое зловоние. Но этого мало! Он ее загадил!
– Какое кощунство! – Темнота заколебалась и хлынула навстречу сатиру. – Как ты посмел?! Ничтожество! Что ты можешь сказать в свое оправдание?! Но как к тебе попал столь драгоценный предмет?! Ты его украл? Говори!
Сатир почувствовал, что его отпустило. К нему вновь вернулся дар речи, и он понял, что, кроме него самого, здесь ему никто не поможет. Он попал в Тартар, а перед ним не кто иной, как сам Аид – бог царства мертвых.
– О великий повелитель теней, – произнес сатир дрожащим голосом. – Я бесконечно виноват. Но я не виноват. Да, я не виноват! Я не крал. Золотое руно мне отдал тот, кто по закону обладает им. Это великий рыцарь лома и топора, трижды выигравший состязания в Олимпии и по праву забравший столь драгоценное сокровище из рук недостойных. Я не крал руно. Признаю, что нашел ему не самое лучшее применение, но не мог же я предстать перед прекрасными дамами в голом виде.
– Что он несет? – нетерпеливо спросила темнота. – Какие дамы? Какой рыцарь лома и топора?
– Это правда, мой повелитель, – ответил один из державших сатира под руки. – Могучий рыцарь лома и топора выиграл Золотое руно в Олимпии, а теперь он ведет неравный бой с силами известной тебе Геллахерны на узком подходе к замку. Один против тысячи.
– Геллахерны?! – прогремел голос. – Что же вы до сих пор молчали! Геллахерна! Я бы очень хотел видеть эту мерзавку здесь! Но, к сожалению, она бессмертна. И этот рыцарь ведет бой с ее силами?!
– Да, о великий! – закивал сатир. – Но ему помогают Гениальный Архитектор Петрысь, принцесса Светлана, нимфа Дафна и я. Помогал я, а сейчас уже нет. Верни меня обратно, о великий! Он без меня не сможет сдержать врага. Я ему очень хорошо помогал!
– Так помогал, что обгадил Золотое руно! – Темнота заколыхалась, послышался раскатистый хохот.
– Там очень страшно! – воскликнул сатир. – Геллахерна очень страшная! И места там страшные! У меня скрутило живот. Я не смог удержаться, ну, и сам понимаешь… с кем не бывает?!
– Мерзость какая! Все, замолчи! – прервал восклицания сатира Аид. – Убирайся отсюда, вонючка! Я не хочу тебя видеть здесь. Не пришло еще твое время. Говоришь, что рыцарь на узком проходе оборону держит?!
– Да, на узком. Один против тысячи, – закивал сатир.
– Все, иди. Отпустите его! – приказал Аид.
Сатир почувствовал резкую боль в голове, холодный камень под спиной, услышал яростный звук битвы, ворвавшийся в уши, и открыл глаза.
– Привидится же, – пробормотал он, приподнявшись, приложил ладонь к голове, нащупал огромную шишку на затылке и понял, что легко отделался.
Глава 24
ТРИСТА
Мудрики продолжали вклиниваться в центр Темного войска и теснить Мерзавцев. Но правое крыло их попало в бедственное положение. Три полка Подонков зашли во фланг легкой пехоте и рассеяли ее своими превосходящими силами. Одновременно с этим Бэрлок повел в атаку на левый фланг мудриков конную Мразь, потеснив легких пехотинцев на этом участке фронта, и уже было изготовился зайти в тыл пришельцам, как неожиданно столкнулся с тяжелой конницей, прятавшейся в засаде в лесу. После ожесточенной стычки воины Мрази не выдержали нежданного лобового удара и повернули вспять, оголяя фланг своего войска, но Бэрлок остановил отступление, введя в бой последний резерв из Подонков. В это же самое время на другом участке битвы продолжавшие наседать на своего врага Подлецы зашли в тыл меченосцам. Здесь их немного потрепал железный дождь стрел засевших в лесу арбалетчиков, но остановить не смог. Положение армии мудриков становилось все более критическим.
Коля между тем отчаянно бился на гребне насыпи с наседавшими темными воинами. Светлана как великий стратег компьютерных игр, наблюдая за ходом сражения и, в меру своих сил помогая своему рыцарю стрельбой из рогатки, отчетливо понимала, что при таком развитии событий Темная армия рано или поздно опрокинет пришельцев и всей своей силой обрушится на замок.
Рыцарь не устоит.
Отчаянная стрельба из трех рогаток не поможет.
Ворота открыты.
Изнасилования не миновать.
Сатир, поднявшись на копыта и шатаясь из стороны в сторону, тупо озирался. В голове гудело, глаза застилала пелена. Ужас нарастал. Он видел открытые настежь ворота, за ними слышались яростные вопли и звон оружия. Со стены ожесточенно стреляли из рогаток Петрысь, «принцесса» и нимфа.
– Ужас! – прошептал сатир и, обхватив ладонями голову, начал отчаянно шарить глазами по сторонам в надежде найти место для укрытия. Ему хотелось провалиться под землю, заползти в стену меж камней, исчезнуть, испариться, превратиться в пыль, удалиться куда угодно, лишь бы не оставаться здесь, в этом кошмаре.
Он увидел Золотое руно, лежащее возле стены. Шкура слетела с сатира во время падения. Но он больше не заботился о том, чтобы прикрыть свой голый зад. Какая разница, как погибать – в штанах или без штанов!
– Бесполезная дрянь! – завопил сатир и, подскочив к Золотому руну, начал топтать его копытами. – Никакого прока от тебя и помощи! Дрянь! Дрянь! Дрянь!
Вне себя от отчаяния и ужаса, он топтал шкуру. Так бы и топтал, пока не изорвал в клочья, но что-то резко ударило его по копытам и подбросило в воздух, да так, что он, преодолев расстояние в нескольких шагов в свободном полете, снова крепко приложился спиной о твердые камни мостовой. Вслед за этим громовой удар встряхнул землю. Сатир вскочил на копыта и взвыл. Было от чего. На месте, где только что лежало Золотое руно, клубилось облако черноты, расползаясь щупальцами в разные стороны.
Сатир хотел убежать, но его копыта от страха только засеменили на месте.
– Мало того что обгадил, так еще и порвать пытался! – послышался громкий голос, и чернота вытолкнула прямо на сатира высокого, атлетически сложенного незнакомца.
Левую руку незнакомца, начиная от плеча, скрывал большой круглый щит, в правой ладони он держал короткий острый клинок. Голову его покрывал медный шлем с конским плюмажем. Голени защищали поножи из толстой воловьей кожи. Незнакомец подошел к сатиру вплотную и приставил острие клинка к его горлу.
– Убить тебя мало за кощунство! – прорычал он гневно. – Жаль, что время твое не пришло. Аид так сказал. Я забрал руно по его приказу. Он послал меня на помощь рыцарю. Где битва?
– Там, – едва смог пролепетать сатир и показал рукой на ворота. – Но кто ты, воин?
– Я Леонид, царь спартанцев. Меня и триста моих воинов, доблестно погибших при защите Фермопил, послал на помощь великому рыцарю сам повелитель мертвых, великий Аид. Он сказал, что рыцарь сдерживает врага так же, как мы некогда держали персов на узком участке фронта. Мои воины готовы умереть во второй раз.