Я открыла рот, чтобы сделать именно это, и в то же время собиралась вырвать свою руку из его хватки, когда он резко остановился, удерживая меня рядом с собой. Он слегка наклонил голову, прежде чем его сердитые голубые глаза устремились на мне, и я забыла, что должна взять ситуацию под контроль и сделать это сейчас. Я забыла обо всем.
По какой-то причине он прижал меня, не нежно, не жестоко, но определенно крепко, к одной из дверей в коридоре.
Он отпустил меня и без стука открыл дверь, но из-за моего положения я не могла видеть что происходит внутри.
Я услышала, как женщина в ужасе ахнула, а мужчина начал:
— Что за…?
— Я должен кое-кого отвезти домой, — сказал паре мой непрошенный попутчик. — У вас есть время выключить эту гребаную музыку, освободить это гребаное место от людей и прибраться, насколько сможете. Если она хочет закончить ту поездку, которую ты собираешься ей устроить, то она поможет тебе очистить это место. Если она не поможет, то выкинь и ее задницу отсюда. Ты не захочешь, чтобы, придя домой, я увидел, что ты не воспринимаешь меня всерьез, и я надеюсь, что ты меня понял, потому что я не шучу над тобой, Ник, и я недоволен.
Затем он вышел и закрыл дверь. Он снова схватил меня за руку и потащил по коридору.
Моей первой мыслью было, что он только что зашел к Сандрин и Нику.
Второй мыслью было то, что, очевидно, комната Ника была менее впечатляющей.
Третьей мыслью было, что он поставил меня сбоку от двери. Меня это удивило и заинтриговало, потому что он слышал их там. Далеко уйти они не могли, но определенно продвинулись на пару футов вперед. И все же он оградил меня от того, что находилось за этой закрытой дверью, и я не знала, что с этим делать.
Мы уже миновали другой холл по пути к входной двери, когда я отбросила эти мысли и вернулась к текущему вопросу.
— Эм... послушай, эм... — Черт! — Эм, я не знаю твоего имени, но...
— Найт, — заявил он, прерывая меня.
— Верно, мистер Найт...
— Нет, Найт, — снова перебил он меня. Он остановил меня у одной из дверей в холле, отпустил меня и открыл дверь.
— Именно это я и сказала, Найт”, — сказала я ему. “А теперь, мистер Найт...
Он вышел из этой двери в своем пальто и посмотрел на меня.
Я прервала себя, когда меня осенило, и закрыла рот рукой.
— Нет, не мистер Найт. Найт. Меня зовут Найт.
Я пристально посмотрела на него, когда он натягивал пальто, и спросила.
— Твое христианское имя Найт?
— Если это означает имя, то да, — ответил он. Он схватил меня за руку и потащил по коридору к входной двери.
Пока он это делал, заинтересовавшись этой информацией, хотя мне следовало заняться другими делами, я спросила:
— С «Н»?
Он посмотрел на меня сверху вниз, открывая дверь.
— Да, детка, с буквой «Н».
Он вытащил меня за дверь.
— Необычное имя, — пробормотала я.
— Да, — согласился он, увлекая меня по роскошному коридору к лифтам.
— Мне это даже нравится, — выпалила я, потому что так оно и было. Но после того, как я это выпалила, я пожалела об этом.
— Я могу умереть счастливым, — пробормотал он.
Я затаила дыхание от его приглушенного, мягкого сарказма, который был отчасти забавным, а не грубым, и этот человек не показался мне парнем, который может быть забавным, в том или ином роде.
Он остановил меня у лифта, и я наблюдала, как он наклонился и нажал на кнопку. И тут я увидела, что у него руки соответствующие его телу. Привлекательные. Длинные пальцы. С венами. У него не было профессионального ухода, но ногти были ухожены, хотя его руки выглядели как руки человека, у которого не было роскошной спальни в роскошной квартире, который носил дорогую обувь и рубашки сшитые на заказ такого цвета который ему так подходил, что стилисту приходилось подбирать их за него, и дорогие пальто.
Пора перестать думать о его руках и разобраться с этим.
— Найт, я ценю твое предложение, правда. Спасибо, но, честно говоря, я могу взять такси до дома.
— Да, ты можешь, но не будешь.
— Я...
Его взгляд скользнул по мне, и я напряглась.
— Послушай, детка, я отвезу тебя домой, и кое-что сделаю. Кое-что, что требует моего внимания. Например, сесть за руль, доставить женщину домой в целости и сохранности, а потом вернуться сюда. Возможно, это даст мне время успокоиться. И это отвлечет меня от того факта, что я хочу оторвать член Ника, засунуть его ему в задницу и сбросить этого ублюдка со своего балкона.
Сама того не желая, я высвободила руку из его хватки. Мои ноги сами сделали шаг назад от него, и я подняла руку, чтобы прижаться к сверкающей, деревянной стене у лифта, пока я смотрела на него снизу вверх.
Я не знала, имел ли он это в виду. Мне казалось что нет. Было бы дурным тоном сбрасывать своего соседа по комнате с балкона, даже если он устроил вечеринку, на которую вас явно не приглашали, и которая проходила в вашем собственном доме. Не говоря уже о том, что это было в высшей степени незаконно.
Я знала, что он был зол.
И, наконец, я знала, что он был не прочь поделиться тем, насколько сильно он был зол, и сделать это с женщиной, которую он совершенно не знал. Он протащил меня через всю квартиру, не дав закончить ни одного предложения, и поднял на руки, чтобы пронести через груду пальто, которые он, очевидно, бросил в прихожей.
Я держалась рукой за стену, потому что у меня дрожали ноги, и мне нужно было, чтобы она помогла мне устоять на ногах. И у меня задрожали ноги, потому что я вспомнила, как он пугал меня. И на то была причина. Он был ужасающим.
Пока я стояла там, размышляя, стоит ли мне закричать во все горло или надеть свои дешевые (но симпатичные) босоножки на высоком каблуке и бежать со всех ног, что-то случилось.
Он начал обращать на меня внимание.
Хотя это было полным безумием что я сочла это нелестным, я так и сделала, и нелестным мне показался тот факт, что внезапно он, казалось, посмотрел на меня и действительно увидел. Пока я не отстранилась от него, я не существовала. Я была всего лишь предлогом, чтобы увести его подальше от квартиры и от Ника, пока он не дал волю своей ярости. Теперь он смотрел на меня, его глаза скользили по мне, впитывая в себя. Мое лицо. Мои волосы. Моя рука прижатая к деревянной панели. Вдоль всего моего тела до ботинок и выше.
И когда его взгляд снова встретился с моим, выражение его лица не изменилось. Твердая челюсть, сердитые глаза. Он был зол, но не на меня.
Но его голос был мягким, когда он сказал.
— Я не причиню тебе вреда.
— Я бы очень хотела взять такси, — прошептала я.
Быстро и почти незаметно (но я это уловила, и он этого хотел) его взгляд опустился на мои ноги, затем вернулся ко мне.
— Такси для тебя будет лучше? — спросил он все еще мягко, и я поняла, что, судя по тому, что он увидел во мне, он понял, что платить за такси для меня будет большим удовольствием.
Я выпрямилась, опустила руку и заверила его.
— Со мной все будет в порядке.
Двери лифта открылись. Не сводя с меня глаз, он поднял руку, чтобы придержать одну из них, чтобы она не закрылась, пока он говорил.
— Я отвезу тебя домой. Безопасно. У тебя со мной не будет никаких проблем. Просто подвезу. И ты делаешь мне одолжение, даешь мне шанс успокоиться. Но, клянусь Богом, ты можешь мне доверять.
— Я не...
— Детка, клянусь Богом, я просто подвезу тебя. Воспользуйся преимуществом. И сделай мне одолжение, дай мне повод убраться отсюда.
Теперь я видела его гнев. Я вспомнила, что почувствовала, когда он вошел в квартиру. И это было свежо в моей памяти, все, что только что произошло со мной по его вине. Ничто из этого не причинило мне боли, но все это было странным, опасным и пугающим, что неопровержимо продемонстрировало, что мне следовало бы быть умнее, прежде чем добиваться дальнейшего внимания и времени от этого человека.
И все же я обнаружила, что наклоняю голову, чтобы посмотреть себе под ноги. Ноги, которые вели меня к лифту.
Найт высоко поднял руку. Я пригнулась, чтобы войти, и он вошел вслед за мной.
Двери начали закрываться, когда он нажал на кнопку B2.
Я уставилась на двери.
Да. Чистое безумие.
— Тебя как зовут?
Моя шея изогнулась и я подняла на него взгляд, чтобы увидеть, что он смотрит на меня сверху вниз.
— Что? — спросила я.
— Имя, детка.
— Аня.
Он уставился на меня.
Затем спросил.
— Аня?
— Аня, — подтвердила я.
— Аня, — повторил он, и я кивнула. — И ты думаешь, что у меня необычное имя?
— Да, я никогда не встречала никого по имени Найт, — сообщила я ему.
— И я никогда не встречал никого по имени Аня, — сообщил он мне. — Что это такое?
— Что именно?
— Твое имя.
— Это семейное имя. Как у моей бабушки.
— До этого, — заявил он.
— Это принадлежало ее бабушке, — поделилась я.
— А до этого, — настаивал он, прежде чем объяснить, — Происхождение.
— Русская, — сказала я ему.
— Ты русская? — спросил он.
— Моя бабушка была, — ответила я.
— Она выросла здесь? — спросил он.
— Нет, она выросла в Санкт-Петербурге, когда он еще назывался Ленинградом. Но она умерла здесь.
Он слегка склонил голову набок, но его лицо оставалось бесстрастным.