Я остановилась как вкопанная, когда меня обдало вибрирующим жаром.
— Ты встречалась с Сандрин? — прошептал он, и это прозвучало зловеще.
Я начала, или, лучше сказать, продолжила игру.
Я взмахнула рукой перед собой, собираясь сделать шаг, и беззаботно произнесла.
— У нас все было хорошо, милый.
— Остановись. Прямо. Там.
Я остановилась и сосредоточилась на нем.
— Ты встречалась с Сандрин? — повторил он своим пугающим, страшным шепотом.
— Милый, серьезно, мы были...
Он оборвал меня.
— Без мужчины рядом с тобой.
— Как я уже сказала, мы были...
Он снова прервал меня, скрестив руки на груди.
— Ты получила мои сообщения?
— Я не слышала их из-за музыки, — мягко сказала я и добавила, — Я получила твои сообщения.
— Значит, ты знаешь, что я хотел, чтобы ты вернула свою задницу домой три часа назад.
— Найт, мы были…
— Платье снять, трусики снять, туфли оставить, — прорычал он, и мой живот опустился.
— Что? — прошептала я.
- Прямо сейчас, снимай свое гребаное платье, трусики и не снимай туфли. Затем пройди своей задницей в мой кабинет и расположись на моем столе, задницей к двери.
Мои ноги задрожали, а лоно сжалась.
— Найт, - его имя тоже задрожало.
— Ты не хочешь, — отрезал он, — чтобы я повторил это еще раз.
Я выдержала его взгляд, а он выдержал мой.
Я надавила на него, ради него.
Его руки начали разжиматься, а тело двигаться, и я уронила сумочку и ключи на пол.
Не сводя с него глаз, я медленно приподняла юбку и запустила пальцы в трусики. Я стянула их, и они упали мне на ноги, шелк и кружева скользнули по моей и без того чувствительной коже, когда они опустились до лодыжек. Я переступила через них и вцепилась пальцами в черный шелк своего платья, закусив губу и стягивая его через голову.
Когда оно упало из моих пальцев на пол, Найт рявкнул:
— Учишься, — он повернулся и зашагал прочь.
Я на дрожащих ногах направилась в кабинет.
Ладно, хорошо.
Ладно, хорошо.
Судя по всему, я откусила больше, чем смогла прожевать.
Я вошла в теплый лес, с золотистым загаром атмосферу его кабинета, прямиком к столу, тяжело дыша и надеясь, что я, черт возьми, понимаю, что делаю.
Нашим стоп-словом был «жираф». За все время, что мы были вместе, я ни разу не задумывалась о том, чтобы его использовать. А у Найта часто появлялось вдохновение. Мне заткнули рот шарфом и привязали распростертой к его кровати. Я опустилась на него в его парилке рядом с ванной. Он трахал мое лицо и мою киску, пока я стояла на четвереньках, привязанная ремнями к его кровати.
И я наслаждалась каждой минутой.
Сейчас он был так зол, этот вибрирующий жар не утихал, что я забеспокоилась.
Возможно, мне следовало рассказать ему о том, что Вив была с нами. Она ему нравилась, он доверял ей и говорил, что у нее хорошая голова на плечах.
Дрожа, я заняла свою позицию и сделала это осторожно. Прижавшись туловищем к его столу. Выставив вперед задницу. И я убедилась, что мои ноги расставлены настолько широко, насколько мне было удобно. Именно такой я всегда нравилась Найту. Благодаря тренировкам я научилась автоматически выполнять это, когда меня просили. Я не хотела забывать и сейчас.
Я услышала, как он вернулся, и поджала губы, прижавшись щекой к бумагам на его столе. Затем я пошевелила губами.
Я почувствовала легкий ветерок и услышала тихий звук, когда что-то ударилось о стол рядом со мной, но я не осмелилась посмотреть.
Потом ничего.
Я ждала, глубоко дыша, но не в силах унять нарастающую панику.
Опять ничего.
Когда я собиралась что-то сказать, сказать ему, что Вив была с нами, даже сказать, что это подарок ему на день рождения, его рука внезапно оказалась у меня между ног, потянув вверх грубо, но в то же время нежно, как мог сделать только Найт. Я задохнулась. Затем я почувствовала, как что-то – я не знала, что это было – скользнуло по моей попке.
— Сегодня ты заслужила ремень, детка, — услышала я его мягкие слова.
О Боже.
О Боже!
Ну, по крайней мере, это была не трость. К этому я еще не была готова. Вив сказала, что это очень больно.
Эта штука на моей заднице продолжала поглаживать меня, а Найт обхватил меня между ног и продолжил.
— Это совершенно новое. Все для тебя. Буду ласкать тебя, пока ты будешь ласкать меня, — пробормотал он.
Он убрал руку, и то, что, как я поняла, было ремнем, скользнуло мне между ног.
Я закрыла глаза, потому что это было приятно.
— Давай подготовим тебя, — прошептал Найт, и я открыла глаза.
Ремень исчез, и его рука оказалась у меня между ног, два пальца впивались в нее, туго и сильно, и я вскрикнула от шока и чего-то еще.
— Промокла, — прорычал он, — Трахни себя папиными пальцами.
О Боже. Я хотела этого.
И я сделала это.
— Сильнее, Аня, ты должна быть готова принять ремень.
Я двигалась быстрее, сильнее, впиваясь в его пальцы, и так продолжалось какое-то время, страшное, безумное, горячее время, пока я не начала хныкать.
— Остановись, — приказал он, но продолжал входить в меня, — Не двигайся, — продолжал он приказывать, трахая меня пальцами, — Не двигайся, если только не хочешь ремень. Ты ни при каких обстоятельствах не кончаешь. Неважно, что я с тобой сделаю, детка. Ты шепчешь «Папочка», если думаешь, что собираешься кончить. Кроме этого, ты ничего не говоришь, пока я не спрошу тебя о чем-нибудь напрямую. Тогда ты отвечаешь немедленно. И ты знаешь, как я хочу услышать твой ответ, Аня. Ты получишь больше, если я напомню тебе. Теперь ты меня понимаешь?
— Да, папочка.
Его пальцы перестали двигаться. Они начали интенсивно теребить мой клитор.
Я хныкнула, и он прошептал:
— Хорошо, детка.
Он убрал руку, и вскоре я точно поняла, о чем говорила Вив.
Это было хорошо. Лучше, чем то, как он шлепал меня рукой. Это было потрясающе.
Ремень жег, без сомнения. Моя задница подпрыгнула, я поморщилась. И звук удара о мою плоть только усилил боль. Но, как и в случае с рукой, Найт никогда не опускал его на одно и то же место дважды быстро или даже почти подряд. А еще он шлепал им меня по бедрам.
С каждым ударом ремень впивался, и боль распространялась по всему телу, распространяясь прямо между ног, пока я не начала стонать от желания. Но каким бы острым ни был укол, боль была мимолетной, а поскольку он не наносил удар по одному и тому же месту несколько раз, она оставалась мимолетной.
Он остановился, и его рука скользнула мне между ног.
— Потрись об ремень, сильно. Приблизь себя, — приказал он, и я сделала то, что мне было велено, и делала это, пока не оказалась близка, а потом простонала, — Папочка.
Он остановился, и ремень снова оказался на мне. Еще больнее. Еще больше огня. Мои ноги дрожали, а задница подпрыгивала.
Затем его рука оказалась у меня между ног.
— Встань, Аня, лицом к столу. Быстрее, детка.
Я приподнялась и почувствовала, как его тело прижалось ко мне сзади.
— Ты еще не кончила и не кончишь, пока я не дам тебе этого. Да?
— Да, папочка, — выдохнула я.
Затем он начал двигаться, и я почувствовала, как его руки работают у меня спереди и сзади. Я почувствовала, как что-то гладкое обвилось вокруг меня между ног от задницы до живота, тугое. Затем он начал тереться взад-вперед, нежно, быстро, это трение подействовало на меня, разделяя меня, пока оно не оказалось прямо там, и я, запрокинув голову, застонала.
Губы Найта приблизились к моему уху.
— Тебе нравится твой ремень?
О да. Мне нравился мой ремень. Да, черт возьми.
— Да, папочка.
— Возьмись за концы, сзади и спереди, потри себя. Не кончай. Остановись, если думаешь, что кончишь.
Я кивнула и нашла концы ремня, сзади и спереди.
— Держи их крепче, детка, — приказал Найт, я повиновалась, и он прижался ко мне спиной, а его руки двигались по мне.
О Боже. Это было хорошо. Это было невероятно хорошо.
Я тянула ремень, пока руки Найта двигались по мне, по всему телу, а его рот ласкал мою шею.
Я прижалась к нему, задыхаясь, и остановилась.
— Моя детка, такая хорошая, — пробормотал Найт мне в шею, — Дай время, спустись, а потом продолжай.
Я подождала, его руки двигались по мне. Затем я продолжила.
— Вот так, приблизь себя снова, — прошептал он, его руки двинулись вверх, затем обхватили мою грудь, — Посмотри на себя. Трахни меня, моя малышка, такая чертовски сладкая.
Его пальцы были на моих сосках, пощипывая, сжимая, перекатывая, оттягивая.
Я перестала двигать ремнем.
— Продолжай тереться, — прорычал он, резко потянув меня за соски.
— Папочка, — я произнесла это слово как предупреждение. Я была близка к этому.
Он снова потянул меня за соски, и это пронзило меня, моя голова дернулась назад, ударившись о его плечо.
— Не кончай, Аня, и продолжай работать сама.
О Боже. Я не могла этого сделать. Я собиралась кончить.
Но я сделала то, что мне сказали.
— Да, черт возьми, — простонал он мне в шею, прижимаясь промежностью к моей спине.
— Папочка, — хныкала я.
Он сжал мои соски.
— Не кончай, детка.
— Папочка, — простонала я, продолжая тереться.