Внезапно у меня защипало в носу. Это так много значило для меня, что я прошептала яростным шепотом.
— Хорошо. Я рада. Это то, что я хотела дать тебе. Это то, чего я хотела для тебя. И с тех пор, как в среду я узнала, что сегодня твой день рождения, я была в панике, потому что понятия не имела, что сделать, чтобы он стал для тебя особенным. Так что я рада, что догадалась и смогла подарить тебе это.
— Господи, черт, трахни меня, — прошептал он в ответ, его глаза сверкали в моих глазах.
— Я люблю тебя, Найт, — я продолжала шептать, мои губы дрогнули, и я продолжила, — И хорошая новость в том, что это не только сегодня день рождения. Тебя ждут праздничный завтрак, праздничный обед и праздничный ужин. Я все спланировала и сходила в продуктовый магазин, так что продукты уже здесь. И я приготовлю для тебя домашний торт, а не тот магазинный, который я принесла в твой кабинет. Я купила его просто для того, чтобы презентация была удачной. А поскольку сегодня воскресенье и мы будем вместе целый день, я весь день в твоем распоряжении, где бы ты ни захотел, что бы ты ни хотел со мной делать.
Я была так занята, излагая это, что не заметила его реакции на это, пока его рука не скользнула в мои волосы и не сжала их в кулак, а его рот прильнул к моему.
— Заткнись, Аня, — прорычал он.
— Хорошо, — вздохнула я, глядя в его горящий взгляд.
— Тебе нужно поспать, потому что я собираюсь съесть твой праздничный завтрак, обед, ужин и торт, и я собираюсь заняться тобой всеми возможными способами, которые только смогу придумать, и ты должна быть готова.
— Хо... - неуверенно произнесла я, и так и осталась неуверенной, когда закончила, — рошо.
Его пальцы, сжимающие мои волосы, ослабли, и он отодвинулся на полдюйма.
— Люблю тебя, детка.
— И я люблю тебя, милый.
— Нет, — твердо заявил он, его глаза были прикованы к моим, — Люблю тебя, детка.
О Боже.
О Боже.
Я втянула воздух, чтобы у меня перестало щипать в носу (снова!). Я скользнула рукой к его груди, вверх, чувствуя, как волосы колют, но в то же время потрясающе, мою кожу, пока пальцы не обхватили его челюсть.
Затем я прошептала:
— И я... люблю тебя... милый.
Он опустил голову и поцеловал меня, влажно и сладко. Затем он поднял ее, потянулся через меня к прикроватной тумбочке, чтобы выключить свет. Он перекатился на бок, чтобы выключить свет, потом снова повернулся ко мне и прижался ко мне всем телом, его рука плотно обхватила мой живот, прижимая меня к себе.
Я вздохнула, прижалась к нему еще теснее и расслабилась.
Мои веки опустились, когда он тихо позвал.
— Детка?
— Да?
Его рука скользнула вверх и крепко обхватила мою грудь. Мои веки опустились по другой причине.
— Если ты снова пойдешь куда-нибудь, неважно куда и с кем, без мужчины рядом с тобой, это будет удар тростью.
О боже.
— Поняла меня? — спросил он.
— Поняла, — прошептала я.
— Без шуток, детка.
— Хорошо, Найт.
Его рука расслабилась, но не двинулась с места.
Мое тело тоже расслабилось.
— Спокойной ночи, милый. С днем рождения, — пробормотала я.
— Заткнись и спи, детка, — ответил он.
Я хихикнула.
Примерно через две минуты я сделала то, что мне было сказано.
Глава 15
Настоящего монстра
ДЕНЬ БЫЛ СОЛНЕЧНЫЙ, но туманный. Ярко-зеленая трава, порхающие насекомые, мокрые ивы и маргаритки, разбросанные по лужайке, выглядели так, словно их можно было увидеть через фильтрованный объектив фотоаппарата.
Я подняла изящную фарфоровую чашку и сделала глоток чая.
— Ты никогда не обращаешь внимания.
Я резко повернула голову и увидела, что рядом со мной за столом, на котором красовался изысканный чайный сервиз, а на нем многоярусная тарелка с идеально украшенными пирожками, сидела моя тетя. На ее морщинистое, насмешливое лицо была натянута огромная, широкополая, сильно украшенная, нелепая шляпа.
— Что? — спросила я.
— Ты никогда не обращаешь внимания, Аня, — огрызнулась она, — Посмотри вокруг. Что ты видишь?
Я огляделась, затем посмотрела на нее.
— Красоту, — ответила я.
— Мусор, Аня. Это мусор, ты мусор, — она наклонилась через стол, со стуком поставив свою чашку с чаем, и прошипела, — Он мусор.
Затем все растаяло, и она сидела в своей нелепой шляпе, а вокруг нее были высокие, дымящиеся, вонючие кучи отвратительного мусора.
***
Я резко проснулась, открыла глаза и сделала глубокий вдох, надеясь, что в ту долю секунды не разбудила Найта. Он очень ненавидел, когда мне снились плохие сны.
Поскольку я была прижата к его боку, голова покоилась на его груди, а его рука обнимала меня, эта надежда быстро развеялась, и я поняла это, когда его рука сжалась.
— Аня, — прорычал он сонно, сексуально, грубо и раздраженно.
— Я в порядке, — прошептала я.
Ничего.
Потом:
— Я передумала. Я рада, что этот ублюдок истек кровью во дворе.
О боже.
— О чем это было? — спросил он.
В комнате было темно. Я знала, что было уже поздно, так как было лето, и рассвет наступал в квартире Найта рано. Но Найт сказал мне несколько недель назад, что хочет, чтобы я проговаривала каждый свой сон, считая, что если я отпущу их, то они в конце концов отпустят меня.
Пока что это не помогало.
— Все еще темно, давай снова ляжем спать, — прошептала я.
— Я больше не буду спрашивать.
Я вздохнула, а затем быстро рассказала ему о чае, линзах с фильтром, моей тете, ее шляпе и мусоре.
— Эта гребаная пизда, — проворчал он, — преследует тебя в твоих снах.
— Я в порядке.
Ничего, но его рука все еще была крепко сжата.
— Милый, серьезно. Я к этому привыкла. Они у меня уже много лет, — заверила я.
— Мы еще посмотрим, перестанешь ли ты их испытывать.
Наконец я подняла голову и посмотрела на его лицо в темноте.
— Я привыкла к ним, милый. Но меня раздражает, что я тебя бужу. Может, мне лучше поспать...
Я не договорила.
Рука Найта стала очень крепкой, он потянул меня на себя и поднял так, что мое лицо оказалось у него перед глазами.
— Не заканчивай. Этого не случится.
— Хорошо, — прошептала я.
— Мы будем говорит о них.
— Хорошо, — повторила я шепотом.
— У тебя был мусор. Она. Теперь ты живешь в чистоте, — сообщил он мне.
— Хорошо.
— У тебя долгое время было дерьмо, а потом все наладилось, Аня, и ты по-прежнему самое прекрасное, что есть в моей жизни. Запомни это, потому что это правда. Спроси Вив. Спроси Сандрин. Спроси Рэша. Спроси Курта. Они все чертовски высокого мнения о тебе. Запомни это. Возьми это в свои сны.
Боже, мой парень был таким потрясающим.
— Хорошо, милый.
Я чувствовала его пристальный взгляд на себе сквозь темноту.
— Эта гребаная пизда преследует тебя в твоих снах, — пробормотал он.
Голос его все еще звучал раздраженно.
Мне нужно было что-то с этим сделать.
И я сделала.
Моя рука скользнула вниз по его груди, к прессу, и я почти добралась до цели, прежде чем его пальцы обхватили мое запястье.
— К чему это? — прорычал он.
— Твой голос сексуальный, сонный и грубый, — мягко сказала я. — Я хочу услышать, как ты так стонешь.
— Мне не нужна твоя рука, — заявил он.
Черт.
— Хочу твой рот.
Ура!
— Встань между моих ног, детка.
О да.
— Хорошо, — прошептала я, и его рука сжалась.
— Что «хорошо»?
— Хорошо, папочка.
Его рука отпустила меня и он пробормотал:
— Хорошо, детка, а теперь возьми позу и возьми папочку в рот.
Я подвинулась и поцеловала его грудь. Я снова подвинулась и поцеловала его упругий пресс. Я снова подвинулась и оказалась между его ног. Он раздвинул колени, и я увидела, что он поглаживает себя, готовясь ко мне.
Я овладела им и заставила своего папочку сексуально, сонно, грубо застонать.
***
Я шла от кофейника со свежей кружкой кофе, когда из-за угла в кухню вошел Найт в футболке AC/DC и выцветших джинсах.
Я улыбнулась ему.
Уголки его губ приподнялись, а взгляд сразу же упал на мою футболку, которая была его футболкой. Он явно направлялся за кофе, и я уже собиралась пройти мимо него, но остановилась, когда его рука протянулась и обхватила меня за живот.
Он притянул меня к себе спереди, и я поправила свой кофе, чтобы не пролить его и не получить ожоги второй степени.
Затем его рука опустилась вниз и поднялась вверх так, что оказалась на обнаженной коже моей попки.
Я посмотрела ему в глаза.
— Страшное, безумное, горячее наказание и жесткий трах моей детки, несмотря ни на что, это определенно мой любимый подарок на день рождения.
Прошло полторы недели после его дня рождения, и я была в его футболке Black Sabbath.
— Круто, — прошептала я. Его губы дернулись, затем он опустил голову и прикоснулся ими к моим губам.
Он отпустил меня и пошел пить кофе. Я наблюдала за тем, как двигается его задница в джинсах, а когда он остановился и схватил кофейник, я вышла из кухни, пересекла гостиную и вышла через открытую стеклянную дверь, чтобы сесть на мягкую, удобную серую подушку на его кованой мебели.