– Я приказал звонить к вечерней молитве в одной из запертых церквей, а он принял вызов на дуэль со мной на южном крепостном валу как раз в это время.
– Вы, вероятно, принимаете его за дурака? – сказал Колло.
– Нет, за безумно смелого искателя приключений. Он обязательно придет.
– И что будет дальше?
– На валу будут ждать двенадцать вооруженных людей, готовых схватить его при первом появлении.
– Чтобы немедленно расстрелять?
– Я предпочитаю получить его жизнь, имея в виду оружие, которое для него гораздо действеннее смерти.
– Что это за оружие, гражданин Шовелен?
– Бесчестье и осмеяние – взамен его жизни и жизни его жены.
– Вы, кажется, с ума сошли, гражданин, и оказываете республике плохую услугу, щадя жизнь ее величайшего врага.
– Щадя его жизнь? – расхохотался Шовелен. – Нет, гражданин, после всего этого в Англии этот человек, обожаемый, как какой-то бог, в один момент сделается посмешищем и предметом всеобщего презрения. Только тогда будем мы в безопасности от этой шайки английских шпионов, когда ее предводитель будет принужден в самоубийстве искать спасения от губительного презрения целого мира. А теперь не пойти ли нам спать? – предложил Шовелен, желавший поскорее остаться наедине с собой.
К его удовольствию, Колло что-то проворчал себе под нос, что выражало согласие, и, кивнув, вышел из комнаты.
Удобно усевшись в кресле, Шовелен предался приятным размышлениям.
– Ну, мой неуловимый герой, – шептал он, – мне сдается, что мы с тобой теперь расквитаемся! Бесчестье и осмеяние! – почти вслух повторял он, с наслаждением лакомки произнося эти слова, как вдруг до его слуха долетел знакомый беззаботный смех.
– Ради Бога, скажите, месье Шобертен, как намерены вы привести в исполнение эти приятные вещи?
В одно мгновение Шовелен был на ногах и с широко раскрытыми от изумления глазами смотрел на ярко освещенного луной сэра Перси, который в широком плаще, накинутом поверх его обычного элегантного костюма, спокойно сидел на окне.
– Услышав, как вы повторяли такие интересные слова, я не мог устоять от искушения заглянуть сюда, – хладнокровно пояснил сэр Перси. – Человек, разговаривающий сам с собой, находится в незавидном положении: он или дурак, или сумасшедший. Разумеется, эти эпитеты к вам не могут относиться, месье Шобертен… э… э… простите… Шовелен!
Одна его рука покоилась на рукоятке шпаги Лоренцо Ченчи, в другой он держал золотой лорнет.
Шовелен так растерялся, что даже не подумал позвать вооруженную стражу. Наконец, рассердившись на себя за собственное замешательство, он попытался подражать хладнокровию своего врага и прямо подошел к сэру Перси, причем, протянув руку, почти коснулся его плеча.
– Может, вы хотите завладеть моей ногой? – весело спросил Блейкни, протягивая ему ногу в изящном башмаке. – Это средство вернее, чем брать за плечо. А за другую ногу могут держать ваши шесть гвардейцев. Да не смотрите так на меня, я не призрак.
– Нет, сэр Перси, я вовсе не думаю, что вы собираетесь сбежать. Вы, вероятно, желали говорить со мной, если решились на такой поздний визит?
– Нет, я просто шел вдоль валов, думая о нашей завтрашней встрече, как вдруг увидел открытое окно. Подумав, что сбился с пути, я зашел сюда, чтобы узнать дорогу.
– К ближайшей камере, сэр Перси? – сухо спросил Шовелен.
– Все равно куда, лишь бы мне сесть удобнее, чем на этом жестком торчке. Здесь чертовски неудобно!
– Полагаю, сэр Перси, что вы сделали мне и моему товарищу честь, подслушав наши разговоры? Впрочем, у нас не было секретов. Мы говорили о том, о чем толкует весь город. Но кроме того, я беседовал и с леди Блейкни. Вы и этот разговор слышали?
По-видимому, сэр Перси не обратил внимания на вопрос: он был усердно занят чисткой своей шляпы.
– По таким шляпам вся Англия сходит теперь с ума, – проговорил он, – но мне они уже надоели. Когда вернусь в Лондон, употреблю все старания, чтобы придумать новый фасон.
– А когда вы думаете вернуться в Англию, сэр Перси? – с насмешкой спросил Шовелен.
– Завтра вечером, как только начнется прилив.
– Вместе с леди Блейкни?
– Разумеется! И с вами, если вам будет угодно удостоить нас своим обществом.
– Боюсь, леди Блейкни не будет в состоянии сопровождать вас.
– Вы меня поражаете, сэр! Кто же может ей помешать?
– Все те, чья смерть явится следствием бегства миледи из Булони… Разве вы не слышали о мерах, принятых для того, чтобы помешать миледи покинуть этот город без нашего разрешения?
– Нет, месье Шобертен, – спокойно ответил сэр Перси, – ничего не слышал. За границей я веду очень уединенную жизнь.
– Желаете узнать это теперь?