Пробежав метра три, Кирилл расстегнул карабин и, отцепившись от каталки, с хода поразил оставшиеся в его секторе мишени. Путь на полосу препятствий был свободен, но ему нужно было дождаться того момента, когда отстреляются его товарищи и они не заставили его долго ждать. Как и он сам, его ученики открыли огонь еще в воздухе и потому по всей ширине мишенного поля засверкали вспышки взрывов, взметнулись вверх комки земли, столбы пыли и ему в уши ударил грохот разрывов. Автоматы дружно и зло фырчали справа и слева, извергая на картонные щиты, на которых были нарисованы какие-то жуткие твари, струи свинца. Уже через каких-то сорок секунд после приземления над массивной каменной стеной поднялись ярко-зеленые светящиеся сигнальные шары, открывающие им дорогу на полосу препятствий.
Без крика или какой-либо другой команды они тотчас бросились вперед и, глядя себе под ноги, чтобы не угодить в узкие щели, через которые выставлялись наверх мишени, побежали по мишенному полю, еще дымящемуся от взрывов и усыпанному горящими ошметками толстого картона. В конце этой шестисотметровой прямой, справа, собственно говоря, и открывался выход на полосу препятствий, представляющий из себя нечто деревянное и очень похожее на стартовое устройство для гоночных собак. Пробежав через двустворчатые, незапертые, невысокие калитки, они вырвались на оперативный простор, который выражался в том, что метрах в сорока от них пока еще ровную и стремительную цепь курсантов поджидал широченный и весьма длинный ров, наполненный почти по грудь Киру черной, вонючей жижей состоящей из воды, грязи и гниющих, измельченных кем-то в мелкое крошево, остатков растений, овощей и еще черт знает чего, что воняло так сильно, что Кирилла чуть было не стошнило.
Превозмогая отвращение и позывы к рвоте, он бежал по этой жиже высоко подняв над головой автомат и мечтая только о том, чтобы не поскользнуться, не оступиться и не рухнуть в это отвратительное месиво. А это запросто можно было сделать, так как дно этого гадюшника было вымощено гладкими каменными плитами. Благо было то, что на финише этой вонючей километровой дистанции стояли удобные траппы с поручнями. Правда, радоваться слишком долго им не пришлось, поскольку они тотчас угодили в самый настоящий огненный ад, это горели тюки соломы, пропитанные нефтью и разложенные в шахматном порядке. Помимо этого это был еще и рубеж огня уже в переносном смысле слова, ведь за этим пылающим препятствием, судя по сигнальным транспарантам, также было расположено мишенное поле.
Не видя перед собой ничего, кроме длинных языков пламени и клубов черного дыма, Кир, обгоняя товарищей, помчался вперед, опаляемый нестерпимым жаром и подпрыгивая, словно кенгуру на сковородке. В этой кутерьме он даже и не заметил тонкую проволоку растяжки, но зато прекрасно её почувствовал у себя на ноге и, не колеблясь ни секунды, перелетая через горящий тюк, рыбкой нырнул на землю, перед этим громко выкрикнув всего одно слово: - "Растяжка". Взрыв прогрохотал справа от него ровно через три секунды и был весьма мощным. Люди Джулая, явно, не пожалели взрывчатки и Чарли Бивера, который не успел нырнуть на землю, сбило с ног взрывной волной, словно куклу. Зато взрывом сбило пламя и на какое-то мгновение Кир увидел впереди три мишени. Пальнув по ним из подствольника, он снова помчался вперед, но его уже обогнали Камил, Рауль и Жак, которые мчались не разбирая дороги и их горящие пятки сверкали над полыхающими тюками.
То и дело то справа, то слева ухали взрывы, поднимая на воздух клочья горящей, скрученной в жгуты соломы, которая сыпалась им на головы огненным дождем. То один, то другой курсант строчил из автоматов, а кое кто из них, также как и он, стрелял из подствольников. Под аккомпанемент взрывов и осатанелых воплей своих товарищей, Кир мчался вперед задыхаясь от вони горящей нефти и быстро покрывался жирной копотью. Вскоре они выбежали из этого огненного ада, но только за тем, чтобы немедленно плюхнуться со всего разбега на живот и ползти по размякшей от воды скользкой глине под низеньким навесом из колючей проволоки, над которым раскачивались какие-то здоровенные глиняные сосуды, емкостью ведер на пять каждый.