- Боже, чем только этот нахальный мальчишка занимается столько времени?
- Тем же самым, чем всю ночь занимался ты. - Одернул его Кир и миролюбиво добавил - И правильно делает. Жаль только, что он не приказал всем своим солдатам заниматься любовью, а не войной и притащил их в эту братскую могилу.
Король тотчас оживился.
- О, так ты все-таки решил дать бой этим негодяям?
Кирилл отстранился от стереотрубы и, с издевкой посмотрев на вредного короля, строгим голосом сказал:
- Грунральд, даже и не мечтай об этом. Я вовсе не намерен устраивать этим глупым мальчишкам кровавую баню. С них вполне хватит одних только розог и пусть воспитанием этих обормотов занимаются их матери и бабки. А относительно братской могилы, Грунральд, я сказал не в прямом смысле слова, это всего лишь такое выражение, ну, и еще констатация факта, ведь эти горе вояки выбрали самый неудачный плацдарм для начала военной кампании. Положить их всех в этой долине, это все равно, что два пальца обсосать. Я намерен сделать только одно - объяснить им всю опасность их положения и принудить добровольно сложить оружие.
Старый мизантроп, быстро приникнув к окулярам стереотрубы, проворчал глухим, раздраженным голосом:
- Так они тебя и послушались. Они же не только глупцы, сэр Кир, потому что собрали в этой яме такую армию, но еще и алчные хищники, которые мечтают разорвать Феринарию на части. - Увидев, что из белого шатра вышел король Джулиано и быстрыми шагами направился к парламентерам, он облегченно вздохнул и воскликнул - Ну, наконец-то! Теперь посмотрим, сэр Кир, хватит ли у тебя терпения и сил убедить этих нахалов пойти на попятную.
Парламентеры, увидев короля Британии, вскочили на ноги с кресел и построились в мини-каре, выставив вперед епископа, который немедленно заговорил с Джулиано. У того тотчас испарилась улыбка и вытянулась физиономия. После недолгого замешательства он, наконец, узнал в белобрысом, румяном парне епископа Нью-Лондона, а в его спутниках маршалов короля Грунральда. Он даже поклонился и поцеловал руку его святейшеству, после чего что-то крикнул своим людям и пригласил парламентеров войти в шатер. Как только группа дворян, облаченных в нарядные полудоспехи, побежала к коновязи, Кирилл, приникший к стереотрубе, шумно выдохнул воздух и небрежно бросил зловредному королю:
- Ну, вот, старина, настало время мне навестить этих юношей и объяснить им все честь по чести. Ох, и зададут же им трепку их мамки и бабки. Ой, надерут задницы...
Грунральд в ответ только хмыкнул и проворчал что-то нечленораздельное. На носу "Гипериона" они стояли вдвоем, а вся остальная свита короля, вооруженная мощными биноклями находилась на площадке кормовой надстройки и столпилась у перил. Вдоль фальшборта через каждые десять метров стояли маги. Все они держали в руках устройства очень похожие на дымари пчеловодов, изготовленные из латуни и отполированные до зеркального блеска. Только из носиков этих дымарей, время от времени, выходил не вонючий дым, а изумрудная тончайшая пыльца, быстро тающая в воздухе и становящаяся совершенно невидимой. Это как раз и была та самая знаменитая вуаль забвения, из-за которой Кир, однажды, не смог увидеть того, как на шоссе вдоль пляжа выстроились тысячи курсантов, поскольку это было самое надежное средство маскировки.
Как только Кир отошел от стереотрубы, к ней немедленно устремился Чарли Бивер, которому он поручил руководить ходом всей операции. У него самого была та же самая задача, что и в Каспервилле. Проходя мимо Чарли, он молча хлопнул его по плечу, надежно защищенному перлитовым наплечником и направился к странного вида большой летающей лодке, стоящей на верхней палубе "Гипериона". Более всего она походила по своему внешнему виду на БТР-80 без колес с небольшими треугольными крыльями, только в ней было пятьдесят метров длины, пятнадцать ширины, в высоту она имела девять метров, а внутри целых три палубы, на которых в удобных креслах разместился целый батальон курсантов, экипированных точно так же, как и он сам.
Этот летающий бэтр Гуильрин начал строить чуть ли не в тот же день, как он вышел из учебного транса, в который он впал на трое суток, хлебнув пойла, сваренного Тетюром. Летающая лодка была изготовлена из местного дерева, называющегося хрустальным дубом и имеющего прочность хорошей стали. Снаружи она вся была покрыта двухсантиметровым слоем перлита, что, по авторитетному мнению Гуильрина вполне соответствовало стальной броне толщиной в полтора метра, если не толще, но при этом перлит по весу куда больше походил на пенопласт. Строительство лодки было завершено буквально за два дня до вылета и её ходовые испытания пришлось проводить уже по пути к Рошальскому мосту.
Кириллу было все равно на чем его отвезут к месту операции и потому он не очень-то интересовался тем, как испытывали "Немезиду", так назвали этот летающий корабль, он и летел-то на "Гиперионе", но зато Гуильрин остался очень доволен. Единственное, чего ему не удалось сделать во время полета, занывшего чуть более четырех суток времени, так это преодолеть звуковой барьер. Правда, экипаж и пассажиров после его фортелей приходилось отливать водой, зато на бравый космос-командор здорово сэкономил на провианте. В предстоящей операции именно на этих парней возлагалась задача захватить в плен всех главарей коалиции, после чего Кирилл должен был в самый короткий срок убедить их не глупить.
Поднявшись на борт транспортника по широкой носовой аппарели, он взял из рук Жака Пендерена перлитовую сферу и автомат, молча кивнул головой командору Рифарту, стоящему возле траппа, ведущего в рулевую рубку и прошел внутрь пассажирского салона. Не успел он сделать и нескольких шагов, как летающий корабль плавно поднялся в воздух и полетел вперед. В просторном салоне, на мягких креслах, изготовленных по типу авиационных, но обтянутых не дешевым бараканом, а натуральной темно-красной кожей, сидели курсанты и маги. Последних было вдвое больше, ведь именно на них делалась основная ставка. Вдоль бортов "Немезиды", у открытых бойниц тоже стояли маги с блестящими дымарями, которые при первых же признаках движения стали выпускать наружу изумрудную пыльцу. Из-за этого корабль летел довольно медленно, делая не более пятидесяти километров в час.
Слегка кивнув этим парням и девчонкам головой, Кир пошел к корме. Там, в последних рядах, сидело десятка четыре молодых, красивых женщин, одетых в пышные наряды. Из-за присутствия на борту корабля особ королевских кровей все колдуны-оборотни, которым также предстояло участвовать в операции, находились на второй палубе, чтобы не смущать их превращениями. До начала операции оставались считанные минуты и Кир хотел еще раз успокоить королев Срединной Палестины. Подойдя к ним поближе, он вежливо поклонился им и сказал с любезной улыбкой на лице:
- Ваши величества, ваши дети скоро прибудут в шатер короля Джулиано и я еще раз клянусь вам, что с ними ничего не случится. - Не выдержав, Кир скорчил зверскую физиономию и сказал-таки - Но я все-таки приказал замочить розги, чтобы вам самим не пришлось беспокоиться на этот счет.
В основном это были вдовствующие королевы-матери и королевы-бабушки и всех их очень беспокоило, что теперь будет с их детьми и внуками, но физиономия у маршала Торсена была в этот момент такая потешная, что они не выдержали и дружно расхохотались. Самая старшая из них, прабабка короля Джона, правителя Андалузии, почти двухсотпятидесятилетняя королева Бригитта, которая по какой-то странной прихоти Мастера Миров выглядела не старше шестнадцати лет, быстро поднялась из своего кресла и, шагнув к Кириллу, пылко воскликнула: