Второй он провел в пять часов вечера, когда "Немезида", под прикрытием вуали забвения, доплелась, наконец, до острова Зондаг и стала кружиться вокруг громадного террикона прямо над черным дредноутом. "Гиперион" поднялся еще выше и лег в дрейф над вершиной. Черный корабль как и прежде описывал круги вокруг террикона из скелетов драконов. Второй инструктаж был посвящен уже не приемам боя, а был всего лишь напутствием перед ним. Всем и предстояло здорово побегать, ведь длина этого рудовоза составляла девятьсот десять метров, ширина триста двадцать, а высота двести сорок. Таковы были визуальные промеры, сделанные с помощью умной стереотрубы Гуильрина. Теперь Киру уже не нужно было брать в руки бинокль, чтобы рассмотреть этот корабль.
"Левиафан", в том виде в котором он прилетел на Зондаг, представлял из себя эллиптический летающий рудовоз-форт с четырьмя огромными трюмами с раздвижными крышами. Крыши двух трюмов, первого и четвертого, были приподняты и сдвинуты вперед и назад. Через открытые проемы было видно, что оба центральных трюма уже были доверху заполнены огромными мешками с перлитовой мукой и частично перекрыты панелями. Остальные два трюма были заполнены уже почти на две трети. Вокруг трюмов, возвышаясь над их верхним обрезом на пятидесятиметровую высоту, как бы шла крепостная стена двадцатиметровой ширины, на верхней части которой были установлены орудийные башни. Судя по всему конструкция корабля претерпела изменения в ходе его строительства и огневой пояс был надстроен позднее, а до этого его, видимо, уже использовали как гигантский рудовоз из чего следовало, что перлита у Морбрейна, по прежнему, хоть завались.
Глядя сверху на этот корабль, Кир понимал, что его можно было использовать и как большой десантный корабль, и как летающий форт, и как летающий дворец. В принципе, если им повезет, именно в таком виде он и желал его видеть в дальнейшем. Роджеру, несомненно, такой подарок должен понравиться. Хотя ему и не было понятно, что император будет делать с шестьюдесятью орудиями калибром в полметра. К тому же орудийные башни были устроены таким образом, что стволы пушек могли подниматься вверх с возвышением в шестьдесят градусов и опускаться ниже уровня горизонта на все сорок пять, что позволяло вести огонь как по воздушным, так и по наземным целям. Это было самое неприятное открытие, говорящее о том, что этой громадине даже не нужно стрелять залпом, чтобы наделать еще тех бед противнику.
Зато Кира обрадовало то, что носовой и кормовой жилые отсеки корабля были невелики, метров семьдесят пять кормовой и метров пятьдесят носовой, если измерять от внешних обводов корабля. При том условии, что огневой пояс также возвышался над трюмом, а под ними вряд ли могли находиться казармы, это его обрадовало, так как означало, что гарнизон этой летающей крепости был не так уж и велик. Внизу работало не менее тридцати тысяч подданных Морбрейна, а потому из внутренних объемов следовало выбросить продовольственные и прочие склады. Итого туда-сюда получалось, что вряд ли им будет противостоять больше десяти, двенадцати тысяч солдат, вооруженных вполне современными карабинами и поэтому каждый десантник брал с собой перлитовый ранец с боеприпасами, ведь пунктов боепитания внизу у них не будет.
Кир взял на себя командование кормовой группой десанта. Чарли Бивер возглавлял отряд, штурмующий носовой отсек, а отрядам Жака Пендерена и Молли Гуднайт предстояло разбираться с артиллеристами. Теперь они уже доподлинно знали, с кем именно им придется схлестнуться в этом бою. По какой-то дикой прихоти Морбрейна все люди, захваченные им в плен, были превращены в самых настоящих чертей, правда, весьма симпатичных на вид. Первыми ему удалось разглядеть в стереотрубу работяг и простых солдат. Работяги были здоровенные, не ниже метра восьмидесяти, кряжистые, жутко волосатые парни с могучими ручищами. Все они были одеты весьма элегантно - на ногах короткие сапожки яркой кожи и широкие шальвары черного или темно-коричневого цвета, схваченные на талии широкими кожаными поясами расшитыми ярким бисером, что вместе с жилетами из кожи ярких цветов, выглядело довольно красиво, если бы не черно-синие рога на лбу.
Солдат внизу было немного и они вовсе не походили на охранников. Это были такие же волосатые и смуглые парни, что и работяги. Отличие было в том, что они носили мундиры цвета хаки, похожие на униформу американской армии времен второй мировой войны, да еще в том, что их рога были синего цвета. Работяги, явно, вкалывали не на страх, а на совесть и рудник нельзя было назвать концлагерем, что было очень и очень хреново. Были среди них и женщины, просто очаровательные смуглые чертовки, высокие, молодые, с осиными талиями, шикарными бюстами и аппетитными, круглыми попками, одетые в наряды голливудского образца из фильма про Синбада-морехода - разноцветные блузы, жилеты и шальвары из легкой ткани были их основной одеждой. Они подносили работягам какое-то питье в медных жбанах и те вежливо кланялись этим красоткам с алыми рожками. Некоторые дамы, явно, имели среди этих волосатых парней любовников, раз позволяли им гладить себя сзади ниже талии.
Все это имело оттенок маразма и походило на то, что у Морбрейна съехала крыша и он воплотил в жизнь на захваченных островах какую то свою фантазию, густо приправленную соусом из сказок Шехерезады. Если бы не черное облако и черные летучие мыши, не "Левиафан" с его пятисотмиллиметровыми орудиями, то Кир, пожалуй, не отказался бы от встречи с Морбрейном, чтобы посидеть и поговорить с ним по душам. Но, увы, этот тип был Черный Маг и потому ему, рыцарю Мастера Миров, было не о чем с ним разговаривать и в первую очередь потому, что этот урод был захватчиком и с помощью черной магии лишил множество людей права выбора и изменил их внешне и, похоже, внутренне. Это по законам Мастера Миров было совершенно недопустимо.
Он не видел ничего плохого в том, что колдуны и маги Ильмина могли превращаться в любую минуту в птиц, зверей и даже рептилий. Местные религиозные деятели тоже не видели в этом ничего предосудительного и среди них тоже имелось изрядное количество оборотней. Но в любом случае все люди Ильмина были свободны и самым большим преступлением здесь считалось обращение человека в рабство. Глядя на то, с каким энтузиазмом работали рогатые черти, Кир был полностью уверен в том, что это было результатом воздействия магии на психику этих людей и это его жутко бесило. Но, вместе с тем его огорчало то, что на сегодняшний день только смерть могла вернуть этим людям человеческий облик.
Еще во время первого инструктажа командирам десяток было приказано перезарядить магазины автоматов и убрать из них разрывные и зажигательные патроны, взять с собой только по одному комплекту гранат для подствольника и оставить на борту "Гипериона" все ручные гранаты. Еще им было приказано убивать врага точным выстрелом в сердце и аккуратно применять пластит в том случае, когда им придется пробивать бреши в стенах, полах и потолках. Все, кто находился на борту "Немезиды", уже получили возможность хотя бы краем взгляда посмотреть на чертей внизу и каждый десантник был предупрежден, что любой из этих рогатых типов может оказаться его братом или просто соседом. Примерно три четверти десанта составляли маги и им было приказано возвращать к жизни всех убитых без исключения.
Закончив последний инструктаж перед боем, Кирилл прошел к носовой десантной аппарели и занял место наблюдателя рядом с ней. Вглядываясь в черный корабль, он был готов в любую секунду отдать приказ идти на абордаж. Хотя "Левиафан" и летел с открытыми трюмами, он не хотел рисковать и нападать на него сейчас, ведь тогда рулевые могли просто повести его в сторону океана и там с горя утопиться. Самым лучшим моментом для атаки, на его взгляд, был момент захода черного корабля на посадку. Ударить по врагу следовало в тот момент, когда до грузового терминала останется метров сто, что давало отряду Чарли Бивера минуты три на то, чтобы успеть добраться до рулевой рубки на носу корабля, которая, судя по огромным иллюминаторам, находилась метров на пятнадцать ниже верхней палубы. Скорее всего именно туда вели здоровенные двустворчатые, золоченые двери, возле которых стоял, построившись в каре, целый взвод солдат в черных, кожаных мундирах с касками на головах и карабинами в руках.