Подплыв ближе к берегу, Хью достал ногами дно. Не обращая внимания на протянутые навстречу руки, он взвалил старика себе на плечи и, жадно хватая ртом воздух, сам вышел из воды. Нашел покрытое мягкой травой местечко, осторожно опустил Элмунда на землю и выпрямился, ожидая заслуженной награды.
Как он и мечтал, Эдлин кинулась прямо к нему. Он раскрыл ей объятия, но напрасно — проскользнув мимо, она опустилась на колени возле паромщика.
— Дышит? Должно быть, он наглотался воды, надо бы ему помочь! — С этими словами она перевернула Элмунда на живот.
Хью быстро опустил руки, надеясь, что никто не заметил его унизительной попытки добиться благодарности от собственной жены.
— Старикан крепкий, выживет, — бросил он.
Вода стекала с него мутными ручьями. Он так бы и стоял, мокрый до нитки, если бы Уор-тон не позаботился о нем, протянув ему большое льняное полотенце, которое отыскал в повозках, переправленных на берег до крушения.
Эдлин что было силы надавила Элмунду на спину и не отпускала до тех пор, пока старика не стошнило водой.
— Если он умрет, виноват будешь ты, — заговорила она, не заботясь о том, с какой резкостью звучат ее слова. — Если бы не твоя глупая спешка с переправой, ничего бы не случилось.
От обиды Хью потерял дар речи.
— Не смей так говорить с хозяином! — возмутился Уортон. — Не тебе, женщина, ставить под сомнение его приказы!
— Если бы кто-нибудь делал это хоть иногда, возможно, Хью думал бы прежде, чем их отдавать, — непримиримо огрызнулась Эдлин, не прекращая хлопотать около старичка.
Как ни странно, перепалка Уортона и Эдлин вернула Хью душевное равновесие. Он действительно проявил нетерпение, и не было особенной нужды так торопиться, Эдлин абсолютно права. Как и положено в семье, жена посчитала себя вправе вразумить мужа, похоже, леди уже смирилась со своим новым положением. Хью это показалось добрым знаком.
— Я постараюсь быть разумнее в будущем, — кротко ответил он, положив конец спорам.
Оглянувшись, Хью увидел изумленные лица своих людей.
— Эй! — пощелкал он пальцами. — Что вы тут стоите. Уже все выловили?
Оруженосцы, опомнившись, бросились к реке, за ними с криками побежали Паркен и Ал-лен. Следом поспешил Уинкин, глаз не спускавший со своих подопечных.
— Все целы? — спросил Хью у сэра Линдо-на, который ухитрился остаться совершенно сухим.
Тот открыл было рот, но голос, раздавшийся в следующее мгновение, принадлежал совсем не ему.
— Я очень надеюсь на это, — громко и насмешливо произнес незнакомец, стоявший в тени деревьев на обочине дороги, которая пролегала по самому берегу возле переправы. — Чем больше пленников, тем выше сумма выкупа.
Удивленный и встревоженный, Хью повернулся на голос. В свете луны блеснул длинный ряд клинков.
— Кто смеет угрожать, командующему западным войском принца? — закричал сэр Линдон.
Уортон с досады ударил себя кулаком по колену. «И надо же было сэру Аиндону сразу выболтать врагу, какая важная птица угодила в его сети! Какая непростительная глупость!» — подумал Хью, ощущая какой-то неприятный осадок в душе.
Смешок незнакомца подтвердил, что тот все расслышал и сделал нужные выводы.
— Так я захватил в плен военачальника принца Эдуарда?!
Сердце Хью упало — он узнал наконец этот голос.
— Самого Хью де Флоризона?! — Из темноты выступил Ричард Уилтшир с обнаженным мечом в руке. — Это ты, Хью! Сколько лет, сколько зим прошло со времени нашего знакомства, а я по-прежнему… — Он чуть понизил голос и со злорадным удовольствием закончил: — Ни в грош не ставлю ни тебя, ни твое хваленое благородство!.
— Им удалось захватить всех?! — спросил Хью. — Это невероятно. Кто-то наверняка сумел остаться на свободе. — Он старался говорить нарочито бодрым голосом, желая вселить надежду в соратников, хотя и не мог их видеть. В подвале донжона замка Джаксон, куда их заточили, царила кромешная тьма. Когда их вели через двор, сияло солнце, но в эту отвратительную промозглую нору не проникал ни единый луч света.
— Всех и все! — мрачно подтвердил сэр Линдон. — Я лишился шатра, оружия и коня.
— А я — жены, — раздраженно напомнил Хью. Поразительно, что его друг сэр Линдон мог сожалеть о потерянном имуществе, когда в опасности находилась честь и жизнь Эдлин.
— А вы — жены, — совершенно безучастно повторил Линдон, и Хью понял, что ближайший соратник не в состоянии оценить всего ужаса его потери. Он сам старался отвлечься от мыслей об Эдлин.
Эх, если б не вполне естественное замешательство после крушения парома, Уилтширу ни за что не одержать бы столь легкой победы!
— Некоторым слугам удалось уйти, — заметил Уортон.
— И теперь они, конечно, только и думают, как бы осадить замок и освободить нас, — выйдя из себя, бросил сэр Линдон.
— Заткнись наконец, Линдон! — оборвал его Хью, с удовлетворением отметив, что люди вокруг удивленно примолкли. — Ты уже смирился с поражением. Никогда не следует умирать прежде смерти. Разве настоящий рыцарь сдается только потому, что численный перевес на стороне противника?
— Да, если у этого рыцаря есть голова на плечах, — запальчиво ответил Линдон.
Хью даже не удостоил его возражениями.
Плен выявил новую, весьма неприятную для Хью черту первого рыцаря его отряда. Как легко Линдон покорился обстоятельствам при том, что именно он не выставил на берегу охрану! Ни малейших угрызений совести по этому поводу, никакого чувства вины. Вдобавок Хью, и так ощущавший безотчетную неприязнь к Линдону, обнаружив его нескрываемое презрение к женщинам, был по-настоящему задет еще и его откровенно неуважительным отношением к Эдлин.
Кашляя от дурного воздуха, пленники возились среди шнырявших вокруг крыс и оставшегося от других узников тряпья, пытаясь устроиться поудобнее. Хью пожалел, что не успел переодеться в сухое, потому что вдобавок к мокрой одежде сырость подземелья пробирала до самых костей, и его уже начала бить дрожь.
— Где Уинкин? — спросил он.
Никто не ответил.
— Уинкину было приказано следить за сыновьями Эдлин. Может быть, ему удалось спасти их от плена? — вопрошал темноту Хью.
— Среди пленников мальчиков не было, — припомнил Уортон. — Возможно, миледи разрешили держать их при себе.
— Зря она проговорилась Ричарду, что вы ее муж, — заметил Линдон, похоже, обращавший внимание лишь на чужие ошибки.
К сожалению, Эдлин действительно допустила этот промах.
Приказав Хью разоружиться, Ричард Уилтшир направился прямехонько к единственной среди пленников женщине и, взяв ее за подбородок, спросил, кому она принадлежит.
Хью надолго запомнит ее полный достоинства ответ:
— Я жена Хью, графа Роксфордского, но я не являюсь ничьей собственностью.
— Это не так, — с гнусной ухмылкой сказал Ричард, беря ее под руку, — уже не так.
Эдлин не подала виду, что поняла намек. Она спокойно попросила людей Ричарда взять Эл-мунда в повозку как больного, с тем чтобы потом уложить его в постель. Ричард дал разрешение, и они с охотой кинулись выполнять ее просьбу. Вспоминая все это, Хью уронил голову на колени и глухо застонал. Вот чем обернулись насмешки, которыми он осыпал Ричарда в прошлом! На какие гнусные поступки толкнет Уилтшира жажда мести? Что ждет Эдлин?
Низенькая дверь подвала со скрипом отворилась, и несколько слабых, тоненьких лучиков света прорезали тьму подземелья. Узники почти одновременно вскочили, прикрывая ладонями отвыкшие от света глаза. Только Хью, прислонившийся спиной к стене, по-прежнему остался сидеть на полу. В дверном проеме показалась голова стражника.
— Эй, Хью из Роксфорда, пошевеливайся! Тебя требует хозяин!
Под взглядами своих рыцарей он выждал несколько секунд, чтобы не выдать своего волнения, и поднялся.