Дядя Ангус договорился со знакомым пузатым пожилым трактирщиком о комнатке для меня. Сам он предпочел спать в большой общей, только вещи свои оставил у меня в комнате.
- Дорого тут все, Лунка. Я уж лучше чуть ужмусь, зато денег домой побольше привезу. Глядишь, тогда осенью и не пойду в город второй раз. Зиму-то я и так пропустил, кашлял сильно, вот Рима и не дозволила обозом идти, а сейчас, конечно, на меха не сезон. – Он был чуть озабочен предстоящими делами. – Завтра с утречка отдыхай, я добро свое пойду пристраивать – дядя небрежно пнул мягкий мешок со своим грузом. – А вот после обеда, ежели желаешь, сходим, поглядим, что да как.
Комнатенка была совсем крошечная – узкая кровать, стул, похожий на венский и окошко размером с альбомный лист. Наклонный потолок, так что стоять в полный рост можно было только у дверей. Умывалка и туалет – на этаж ниже. Вони там, как ни странно, не было. Чисто и сухо. Вместо унитаза – дырка в странном, светло-сером поддоне и два огромных выпуклых следа – на них нужно было вставать ногами. Каждые несколько минут поддон ополаскивался широкой струей воды. Такие туалеты я видела и в своем мире.
Под кровать сложили вещи и дядя Ангус посоветовал мне спросить, когда работает мыльня.
- Здесь хорошая она, чистая и теплая. Я раньше мылся пару раз. Да и стоит прямо рядом, вон, в окошко глянь – она и есть. Я-то завтра в городе схожу, оно малость подешевле будет. А ужинать будем здесь. Тровур хорошую повариху держит.
Наличие мыльни обрадовало меня необыкновенно. Я, если честно, раньше опасалась, что попаду в эталонный средневековый город, такой, который представляют себе все пользователи интернета – без канализации, с грязной зараженной водой и вонючими узкими улочками. Однако даже окраина города, по которой мы проехали, напоминала, скорее, старинные европейские городки, облагороженные современностью. Ни вони, ни мух, на луж, ни скотины на улице я не видела. Зато множество цветущих клумб и вазонов прямо у дверей, довольно нарядные люди, хоть и торопливые, и чистенькие дома.
Конечно, окраина не центр, но даже здесь встречались дома в два этажа. Нижний – камень, верх – что-то вроде фахверковых надстроек. Интересным было то, что камень домов – светло-серый и бежеватый. Нигде нет такого, как в замке. В разных карьерах, что ли, брали его?
За мыльней присматривали две женщины – огненный маг, явно сильнее меня, и просто горожанка, выжженная.
Таких людей я встречала уже много. Смотреть на них было тяжело, как на калек, которым ты не можешь помочь. В городе их было на порядок больше, чем в Лесном. Логично, конечно – маги выгоднее устраивались в городе. Тут всегда и возможностей больше и работы.
Женщины выдавали постояльцам чистые простыни –вытереться, они же накачивали воду примитивным насосом в огромные котлы, стоящие в жарко натопленной комнате. Под одним из котлов лежали бурые каменные плитки, которые, пока я мылась, огневица дважды подогревала своей Силой. Была она мрачновата и неразговорчива. Выглядела очень уставшей. Вода по наклонному полу вытекала в какую-то общую канализацию.
Зря я так удивлялась. С магией или без, но люди живут здесь уже более семисот лет, было у них время обустроится.
В целом, это напоминало обычную общественную баню, и народу было довольно много. Мылись человек десять горожанок – завтра выходной день. Думаю, в будни здесь несколько тише. Конечно, никакой парилки или веников не было, но за четверть тинга – десять грон, мне выдали кроме простыни еще и большой деревянный ковш – зачерпывать и лить на себя воду и маленькую пластинку мыла. Вымывшись, остаток я чуть подсушила и забрала. В городе, действительно, все очень дорого! За доплату предлагали еще травяной отвар, но я отказалась. Обычные травки, просто для запаха. Такие я себе и сама насобираю, как только обустроюсь на месте. Уж что-что, а травку я чуяла хорошо. Не зря в дороге на привалах рассматривала местную растительность.
Что мы ели в общем зале на ужин – даже не вспомню. Уснула я сразу, как выпила кружку прохладного кисловатого взвар, поднялась к себе и ткнулась в чистую кровать. Даже платье не сняла. Последняя мысль была: «Надо срочно устраиваться на работу. Пол тинга в день, хоть и с едой, – я нищей через пару месяцев останусь!»
Спала я как убитая, утром, полусонная, отдала дяде Ангусу его мешок с мехом, сняла мятое платье и снова уснула – дорога, все же, изрядно вымотала меня. Проснулась голодная, умылась и отправилась в нижний зал, где кормили постояльцев.
Никто не ворчал, что я проспала чуть не до полудня. На завтрак крупнотелая дочь трактирщика, Лесса, выдала мне большую лепешку с медом, чуть теплую кашу, похожую на пшенную и кружку взвара.