Рыцари засмеялись.
— Укрывался в лесу, а когда мы его взяли, он обоссался, — из уцелевшего глаза предвестника вытекла слеза. — Да, от этих ублюдков осталась только тень. Я их помню совсем другими.
Рыцарь улыбнулся во весь расширенный рот. На языке блестит кровь из-за царапин об острые обломки зубов.
— Они молятся огню, но не любят, когда огонь поедает их самих. Когда закипает жир, им не до ритуала. Они боятся, когда сами выплачивают Цену Огня.
Эммерик вытер очередную слезу.
— Простите меня, любезные союзники. Иногда мне сложно сдерживаться. По правде, я думал, что и здесь мы найдём врага, но нашли друзей. Мы отправляемся. Много красных плащей разбежалось. Мне стало интересно, что чувствует при поражении те, кто никогда не проигрывал. Обязательно спрошу следующего.
Ужас и тошноту, ответил бы Людвиг. Рыцарь-предвестник улыбнулся с таким видом, будто терпит сильную боль, и поднял руку прощаясь.
— Он долго умирал? — раздался голос. Лысый аниссар вышел вперёд, крутя кольцо на своём пальце. — Тот красный плащ?
Эммерик внимательно его осмотрел.
— Он взошёл на костёр на рассвете, а отправился к Вечному, когда солнце достигло зенита. Для такого сопляка он оказался крепким, не каждый столько проживёт.
— Они заслужили это.
— Ярен, заткнись, — прошептал гаптман.
— Моему сыну было семнадцать, когда он отправился на войну, — продолжил лысый. — Его отряд наткнулся на красных плащей. Всех перебили, а его самого…
Он замолчал и всхлипнул.
— Я сочувствую твоему горю, — рыцарь Эммерик склонил голову. — Но вчера ублюдки ответили и за это.
— Тогда я и все мои и его друзья надели кольца, пока не отомстим. И вчера мы их сняли. Но палец всё ещё жжётся, будто кольцо ещё там. Мой сын взывает к отмщению.
Предвестник что-то сказал, но глашатай не успел растолковать.
— Сейчас на другом пальце кольцо в честь другой клятвы, вот только новая не стоит ничего. Ведь старая не выполнена.
— Ярен, что ты делаешь? — зашептал седой.
— Мы поклялись, что этот человек уйдёт отсюда живым, — лысый показал на Людвига. — Но я не могу это допустить. Этот человек — красный плащ. Тебе солгали, рыцарь-предвестник.
Ярен снял кольцо и бросил его на землю. Седой аниссар охнул.
— Он красный плащ? — удивился глашатай.
Предвестник молчал, глядя единственным глазом на Людвига. Заскрипела вышка, но на неё никто не обратил внимания. Аниссары потянулись за пистолетами.
— Что это значит? — спросил Эммерик через своего глашатая.
— Это наше дело, рыцарь-предвестник, — сказал гаптман. Он смотрел без всякого страха. — Между нами, им и этим клятвопреступником. Езжайте своей дорогой, рыцари Пепла.
— Теперь это моё дело, — Эммерик спешился.
Остальные пепельники подъехали ближе, доставая мечи и топоры.
— Красным плащам пощады нет, аниссар, — сказал предвестник. — Я приказываю…
— Мы идём за королём Отто, а не за его шавками, — возразил гаптман и нацелил пистолет. — Я не подчиняюсь твоим приказам.
— Выдай мне красного плаща!
Аниссары, кроме Ярена, встали перед Людвигом. Что смогут сделать три человека против десяти? Не будут же они драться из-за него?
— Мы поклялись, — сказал гаптман. — Нельзя стоять на пути у аниссара, который надел кольцо.
— Я знаю об этом, — Эммерик поглядел на работающую вышку. — Но нельзя проливать кровь союзников из-за врага. Даю вам шанс одуматься. Когда эта штука наклонится до конца, мы идём в бой.
Он поднял руку, рыцари приготовились. Аниссары наставили на Эммерика пистолеты, но предвестник не выказывал ни капли страха. Храбрецы спорят из-за труса.
Вышка скрипела, наклоняясь вниз. Гаптман переглянулся с остальными, вздохнул и сказал:
— Он твой.
Аниссары убрали пистолеты. Предвестник улыбнулся.
— Это правильный выбор.
— Не дело воевать с союзниками, — гаптман вытер лицо. — Я помню слова клятвы. Времена меняются, мы должны меняться вслед за ними. Но мы должны помнить, кто мы и что у нас есть.
— Времена не меняются. Мы лишь заперты в бесконечном кольце жизни и смерти, — сказал рыцарь, рисуя кольцо в воздухе. — Когда-то Старый мир умер и мы стоим на его развалинах. И наш мир погибнет, если мы повторим те же ошибки. Поэтому мы делаем всё, чтобы избежать их. И уничтожим тех, кто ведёт мир к гибели.