Командир стражников быстро сообразил, что он и его люди выставили себя на посмешище и замахал своим подчиненным, чтобы те успокоились.
– Как бы то ни было, но это не ваше дело, господин гвардейский офицер, – прошипел он.
– Возможно, – легко согласился Загерий. – Но отказать во встрече с прокуратором вы мне не можете.
Некоторое время двое собеседников молча смотрели друг на друга. Наконец тюремщик не выдержал.
– Я доложу, – буквально выплюнул он.
Загерий кивнул, потом повернулся ко мне и подмигнул.
– Не переживай, Энинг. Я постараюсь разузнать, в чем там дело и помочь тебе.
– Спасибо, – искренне поблагодарил я и обратился к Мастеру:
– Мастер, а вы говорили, что здесь трудно встретить хороших людей. И что все имперцы относятся друг к другу свысока.
–Такого я тебе не говорил. Я говорил, что с помощью подлости здесь проще сделать карьеру, но это не значит, что все, кто находится у власти подлецы. Честные люди нужны и самым отпетым негодяям.
– К тому же Загерий военный, – вмешался Деррон. – Понимаешь, у солдат жизнь каждого зависит от другого и относится в их среде свысока друг к другу равносильно самоубийству. Каждый из них должен быть уверен, что если потребуется его товарищ придет ему на выручку. И хороший офицер всегда старается поддерживать такие товарищеские отношения среди своих солдат, а Загерий явно хороший офицер.
Подобные слова были наивысшей похвалой в устах Деррона. Однако время для разговоров сейчас было не самым подходящим, о чем мне немедленно и напомнил командир наемников. Древком копья он толкнул меня в спину, заставляя идти внутрь здания. Кажется, именно на мне он решил отыграться за свое недавнее унижение.
– Иди вперед, сопляк, – зло сказал он и ткнул меня древком второй раз... вернее попытался ткнуть. Я нагнулся, пропуская копье над собой, и ударом руки переломил его пополам. Если уж эти тюремщики боялись меня, то пусть хоть у них будут для этого более существенные основания, чем слухи. А копье все-таки паршивое. Я никак не ожидал, что оно переломится так легко. Казна явно экономила на вооружении тюремщиков. Это же надо додуматься было сделать древко копья из такой слабой древесины.
Однако на окружающих это все равно произвело сильное впечатление. Мои конвоиры даже отошли подальше и уже не выпускали из рук арбалеты. Их командир, хоть и кипел от ярости и стыда под насмешливым взглядом гвардейского офицера, но при нем ничего не осмелился со мной сделать.
– Ну и зачем ты это сделал? – осведомился Мастер.
–Не знаю, – честно ответил я. – Но терпеть же когда тебя бьют в спину дубинкой?
– Мне кажется, ты совсем не боишься.
Я прислушался к себе. Страха действительно не было. Нет, тревогу я ощущал, но не страх. Почему-то я был уверен, что эта ситуация ничего опасного для меня не несет.
– Не боюсь.
– А зря. Если бы не Загерий, то стражники пристрелили бы тебя за попытку к бегству. Кстати, они еще смогут это сделать.
– Если бы не Загерий, я не стал бы и копье ломать. Это я проделал в основном для него. Мне кажется, что ему это понравилось. И, думаю, он сможет мне помочь.
Меня повели по узким каменным коридорам, потом мы спустились в подвал и снова двинулись по такому же коридору, как и наверху. Последним шел Загерий и его присутствие явно не нравилось командиру стражи.
Наконец мы подошли к какой-то двери. За дверью оказалось довольно просторное, но совершенно пустое помещение. В нем, кроме той, через которую мы вошли, была еще одна дверь, а одна из стен представляла собой сплошную решетку из толстых металлических прутьев крепко вмурованных в стены и потолок. Один из стражников ключом открыл дверь в ней и махнул мне рукой. Жест был понятен, и я неохотно зашел туда. За спиной лязгнул замок. Обернувшись, я увидел, что оба конвоира устраиваются на скамейке напротив моей клетки. А их командир и Загерий заходят во вторую дверь. Все ясно. Эти собрались меня охранять, а их командир спешит на доклад. Я вздохнул и оглядел свою клетку, впрочем, осматривать здесь было совершенно нечего. Решетка отделяла совершенно пустое пространство метра два на четыре. На каменный пол было брошено несколько охапок соломы, на которую я и уселся, приготовившись ждать неизвестно чего.
Ожидание продлилось часа полтора. Наконец дверь, через которую ушли Загерий и начальник стражи отворилась, и показался какой-то человек. Он отдал короткое распоряжение, и мои охранники неохотно поднялись. Один из них открыл дверь.
– Выходи, мальчишка. Тебя прокуратор требует.
Наконец-то. А я уже думал, что мне до вечера здесь придется сидеть. Слава богу, это изматывающее ожидание закончилось. Никогда не любил ждать, но и ни одно ожидание не действовало мне на нервы так, как это.
Дверь вела в небольшой коридорчик. В нем ждал уже знакомый начальник стражи, который привел меня сюда. Рядом стоял какой-то, как бы это сказать, слегка толстоватый ухоженный мужчина в нарядном костюме. В руках он держал батистовый платочек, которым постоянно протирал свой лоб. Мне это показалось странным, поскольку я не чувствовал, чтобы здесь было жарко, да и человек не выглядел вспотевшим. Никакого оружия у него тоже не было. С какой-то приторной улыбкой он подошел ко мне и радостно вскричал, как будто я был его старинный друг, с которым он не виделся тысячу лет:
– Милорд! Прошу вас. Проходите. О! Вы так молодо выглядите. Как вам это удается?
Этот тип захихикал.
– Шутка. Прошу не обижайтесь, милорд. – Он обнял меня за плечи и провел в свой кабинет. Загерия я нигде, несмотря на все старания, не увидел. Очевидно, отсюда был какой-то другой выход. А я так надеялся, что он будет здесь. Оставаться наедине с этим ухоженным, сладко улыбающимся типом мне совсем не хотелось. К тому же от него нестерпимо несло какими-то духами. Как вообще можно выдержать такой запах? Я попытался отстраниться, но тот держал меня крепко. – Если бы вы знали, милорд, как здесь скучно. Никакого общества. – Он опять приложился платком ко лбу и тут я понял, что пахнет духами вовсе не от него, а от этого платка. Значит, ему не нравился запах в тюрьме и он перебивал его таким образом? Ну и ну.