Нарком Ежов ждал их в своем просторном кабинете на четвертом этаже. Низкорослый, почти карлик, худощавый, с пышной шевелюрой, он обвел всех тяжелым взором человека, у которого вокруг одни враги, и объявил косноязычно:
— Вы облечены доверием пролетарского могущества!
И несколько минут накручивал всех по поводу засилья врагов, происков мирового империализма.
Ясному становилось все тоскливее. Отвертеться от назначения не получится. А участвовать в чистках он не имел никакого желания, хотя в какой-то мере признавал их необходимость и неизбежность. Но рано или поздно кому-то придется за все это отвечать.
Глава 4
СССР в ежовых рукавицах
— Тщательно, до мельчайших деталей продумывайте операции. Запомните: разведчики сыпятся на мелочах, — твердил лектор в кителе с ромбом в малиновых петлицах — майор госбезопасности, прохаживаясь по просторной комнате перед новоиспеченными оперативниками. — Помню один случай. В Берн был заброшен с заданием сотрудник ИНО ГПУ. А Швейцария — это такой заповедник разведок. Они там толкутся, друг с другом играют. И всех приезжающих в страну там тщательно проверяют. Негласный обыск в гостиницах — это нормально. Вот и осмотрели его вещи, пока он отсутствовал. А у него ботинки, шикарные, со скрипом. И на ботинках штампик «Хозобеспечение ГПУ». Вот вам и провал.
Вхождение в профессию в НКВД было отработано до мелочей. Сперва были курсы по специальным дисциплинам и законодательству. И перед Василием открылся фантастический, невидимый обывателю мир. Еще будучи в Туркмении, он сталкивался с методами НКВД. Но такого себе даже представить не мог.
НКВД досталось созданное еще при царе, отточенное до бритвенной остроты уже при советской власти оружие тайной войны — система агентурно-оперативной деятельности. Кромкой ее лезвия являлись агенты, осведомители, секретные сотрудники, то есть негласный аппарат, — те, кто, ведя обычную жизнь, подписывается передавать информацию о происходящем вокруг них в органы НКВД, они живут и действуют во всех социальных нишах, предоставляя сведения о всех сторонах бытия общества. Смертельным острием служат оперативные комбинации и внедрения. А ножнами — явочные и конспиративные квартиры, резидентуры, документы прикрытия, фальшивые имена и биографии, «легенды».
Практикантам демонстрировали специальную технику, которой в то время было немного, в основном фотоаппаратура. Их водили по конспиративным квартирам, которые на поверку оказались вполне обычными московскими квартирами, только расположенными, как правило, на первых и последних этажах, чтобы удобнее контролировать тех, кто появляется на лестнице.
Практикантов учили оформлять процессуальные документы, вести допросы. Через месяц им присвоили звание старших лейтенантов госбезопасности, что приравнивалось к майору рабоче-крестьянской Красной армии.
Ночь. Тесный кабинет на Лубянке. В центре — стул с допрашиваемым. Старший оперуполномоченный Березовский незамысловато и прямолинейно допрашивает валютчика:
— Говори!
— Да нечего мне говорить, — устало в который раз отвечает валютчик.
— Золотом торговал? За границу отправлял? Говори! Где золото? — Старший оперуполномоченный подходит сзади.
Молчание в ответ. И крик в ухо:
— Где золото?!
Так и не расколол. Но бить не стал.
Следующий этап вхождения в профессию — три месяца работы в службе наружного наблюдения, чьих оперативников называли «топтунами». Подобными навыками должен был обладать каждый сотрудник. Самая неблагодарная служба. Зной, холод, дождь — топчи улицы. В наружке постоянно не хватало народа. Как только оперативник осваивается, его уже нерачительно использовать на черной работе. Но и совсем неумех там держать не станешь.
«Топтуны» прилипали репьем к сотрудникам посольств. Три главные задачи — не упустить объект, отследить связи и не расшифроваться. Особенно проблемы были с контактами объектов. Народу в группе скрытого наблюдения ограниченное количество. А те же японцы любили фокусничать — выйдет секретарь посольства за порог и давай к советским гражданам приставать: «Как пройти в библиотеку, в пивбар?» Одному сувенирчик в виде коробки спичек даст, другого по плечу похлопает. И поди, узнай, может, агенту передал сообщение. Нужно установить личность контактировавшего и не упустить самого секретаря. Иногда подставляли контакты под милицейскую проверку документов. Или «укладывали в адрес» — то есть доводили до дома. Порой упускали основной объект, за что оперативников нещадно бранили.