— Положите кинжал! — отчеканил нос-крючком. — И вам не причинят вреда. Если вы согласитесь сыграть свою роль до конца, вас даже не будут бить или пытать. Даю слово.
— …Таким образом на роль спасителя, — Орди не мог остановиться. Он чувствовал, как в нём вскипает лихая бесшабашная ярость. Впервые в жизни юноше хотелось накинуться на человека с кинжалом. — …о, нет, верней, спасительницы, подходит только один человек. Герцогиня Ванда Ми… Как её там?..
— Да-да, — устало отмахнулся нос. — Прекратите заговаривать мне зубы. Герцогиня, разумеется, настоятельно просила взять вас живым, дабы вы приняли участие в показательном процессе, но лично мне это не кажется обязательным. С мёртвыми как-то, знаете, проще…
Теперь хлопки донеслись со стороны кареты, и это были очень медленные и ироничные хлопки. Хлопки, которые словно говорили: «Ты попался со всеми потрохами».
— Спасибо, генерал, — прозвучал голос Вильфранда. — Я знал, что вы не подведёте.
И в следующее мгновение карета взорвалась вихрем мелких щепок.
Неизвестный сопровождающий Вильфранда не разломал карету, вовсе нет: он сорвал её с себя, как прогнившую рубаху. Орди пригнулся и, прикрывая голову, рванул во тьму. За его спиной раздавались выстрелы, глухие удары, топот, лязг металла и крики.
Внезапно резко заболели рёбра, а в голове вспыхнуло солнце: молодой человек в темноте сходу налетел на кирпичную стену и отскочил от неё, как мяч.
Он сидел на земле, приходя в себя, и смотрел в круг света.
Среди криков всё меньше слышалось лихих команд и всё больше воплей боли. Гром ружей и хлопки пистолетов стихли: видимо, все уже успели отстреляться, а на перезарядку не было времени — и потому пришлось пустить в ход шпаги. Но, похоже, они не особенно помогали.
Удивительно, но освещённое место было совершенно пустым: всё сражение велось в темноте, и из-за этого возникало ощущение нереальности.
Орди таращился во тьму, как зачарованный, пока не вздрогнул: на освещённый кусок брусчатки приземлилось нечто огромное, серое, утыканное странными железками, одетое в лохмотья и сжимающее в огромной распухшей ладони хрипящего усача в тёмно-зелёном гвардейском мундире. Посреди отполированной кирасы зияла огромная вмятина, лицо и ладони несчастного покрывала кровь, а шлем слетел, и белый парик с буклями висел на честном слове.
Зарычав, существо взмахнуло драгуном, судя по лязгу металла и воплю, успешно, — и совершило ещё один прыжок, скрываясь из поля зрения.
К подножию фонаря медленно подкатился помятый стальной шлем с пышным алым пером. Постепенно замедляясь, он закладывал круг по грязным камням, пока, наконец, не остановился и не упал с громким дребезжанием, как какая-то кастрюля.
И в тот же миг, точно кто-то неизвестный ждал именно этого сигнала, над городом разнёсся грохот.
Орди перевёл испуганный взгляд на Замок. Тот обычно не был заметен на фоне ночного неба, оставаясь непроницаемо-чёрной тенью, поглощающей звёзды, но теперь расцвёл многочисленными вспышками. Из-за расстояния и контраста с размерами Замка они казались совсем крошечными, но Орди знал, что эти безобидные угольки на самом деле огромные снопы огня и искр, с грохотом вырывающиеся из чугунных стволов орудий.
— Пушки! — прошептал шокированный Орди. Замковая артиллерия стреляла практически сверху вниз: по узкой дороге, ведущей к Замку, и площадке, на которую Орди повёз Тиссура в свой первый день в городе.
— Видите, господин генерал? — раздался неподалёку голос Вильфранда. — Держи его голову! Я хочу, чтоб он всё видел!.. Так вот, господин генерал, смотрите. Смотрите, как ваши полки смешивают с землёй и камнем. Вы же не решились провести разведку, да? О, нет, вы понадеялись на своих людей и приказали идти как на параде — плотными колоннами, чтобы напугать дворцовую охрану. Вы не знали, что тут есть орудия — о, и в этом я не могу вас обвинить — я и сам о них почти забыл. Этим пушкам лет триста, не меньше… Но стреляют они, как можете видеть, всё так же отменно.
Орди унял звон в голове, кое-как поднялся и присмотрелся. Вильфранд и его ручное чудище стояли неподалёку от разбитой кареты и из-за недостаточного освещения выглядели как сгустки тумана. Не было возможности рассмотреть детали — только общую композицию. Вот стоит Регент — высокий, прямой, в бесформенной накидке и капюшоне. Вот его человекообразный монстр держит генерала на вытянутых руках. Старик дёргается, но не может даже захрипеть, и это неудивительно, если учесть, что держат его за горло.
— Представляете, что там сейчас творится, генерал? Представляете?..
Снова грохот — пушки дали очередной залп. Дорога к замку начинает ярко светиться, будто по чёрной туше скалы прочертили огненную линию. Даже на таком расстоянии видно, что там носятся, пытаясь спасти свою жизнь, чёрные точечки: горят, бегают, сталкиваются друг с другом и падают вниз сквозь непроницаемую черноту, похожие на искры от костра.