— О, она поможет, — отчего-то показалось, что череп ухмыляется. — У меня есть идея.
30
Огромный бальный зал, в котором несколько дней назад кружились танцующие пары, а за негромкими разговорами вершились судьбы города, был доверху набит оглушительной и неестественной тишиной. Даже муха стеснялась и не билась в стёкла с раздражающим жужжанием, а смирно сидела на стене.
Люди, расположившиеся за длинным и широким, как королевский тракт, столом, боялись дышать. Узкие воротнички, твёрдые настолько, что о них можно было порезаться, впивались в дряблые старые шеи, по которым стекали маленькие и мерзкие капли пота. О нет, в зале не было жарко. Скорей, душно из-за того, что весь воздух вытеснил практически осязаемый ужас вкупе с ароматом протухшего мяса, щедро политого духами.
— Предлагаю покончить с этой формальностью побыстрее, дамы и господа, — произнёс человек, стоявший во главе стола. Именно стоявший: он мог бы сесть в высокое кресло, обитое красным бархатом, но предпочитал держаться позади, положив на спинку ладони в чёрных перчатках. Эта картина могла бы иллюстрировать понятие «аллегория» в энциклопедии. — Я предлагаю кандидатуру Вариуса, — сидевший где-то ближе к середине стола полный человек с огромными залысинами и красным носом вздрогнул. — Встаньте, пожалуйста.
Краснота от носа медленно расползлась по всему лицу, а на лысине заблестели капли пота, которые принялись скатываться по вискам, лбу и пухлым щекам.
— Итак, Вариус, — продолжил Вильфранд. — Достопочтенный верховный судья. Кто «за»?
Вверх медленно потянулись руки — все, кроме одной.
— Не понял? — капюшон склонился набок. — Почему не голосует господин… Марнар, если не ошибаюсь?
— Он без сознания милорд, — просипел сидевший рядом с ним пожилой мужчина в форме полковника гвардии. — Похоже на сердечный приступ.
— О, Боги, так окажите ему помощь! — всплеснул руками Вильфранд. — Итак, из ста одного делегата Генерального Собрания сто проголосовали «за», один воздержался…
— Он умер, милорд.
Вильфранд пожал плечами.
— Ну что ж, такое бывает. Почтим его минутой молчания попозже, когда результаты голосования будут должным образом оформлены. Я не ошибся в вас, дамы и господа. Вариус! — за время голосования толстяк успел покраснеть, посинеть, побледнеть и сейчас приобретал серый оттенок. — Хоть вы останьтесь в живых! А не то войдёте в историю, как самый короткоживущий регент, — после этих слов Вильфранд громко засмеялся. Все делегаты одновременно вздрогнули и поддержали смех правителя своим — неестественным, визгливым и истеричным.
— Я протестую! — громко хлопнули входные двери, и в зал стремительно ворвался Орди собственной персоной. Он хитро улыбался, как ученик, положивший на стул учителя что-то острое и ожидающий, когда тот сядет.
— Ординари? — слабо удивился Вильфранд. — Вы совершенно не умеете проигрывать.
— Не умею, — улыбка стала шире. — Так вот, повторяю ещё раз: я протестую!
— Вообще-то это не свадьба, — заметил Регент. — И всё уже решено. Вариус выбран практически единогласно.
— О, да! — согласился Орди. — Но на голосующих оказывалось давление. А на этот счёт, если не ошибаюсь, есть определённый пункт в законе.
— Давление? О, Боги, да о чём вы говорите?.. Друзья! — Вильфранд повернулся к делегатам. — На вас оказывалось давление?
«Друзья» тут же принялись наперебой утверждать, что всё в полном порядке и решительно никакого давления, включая кровяное и атмосферное, в этом зале отродясь не бывало. Однако кое-кто — и это не укрылось от глаз молодого человека — косился на Орди с робкой надеждой. Это воодушевляло: значит, он находится на правильном пути.
— Конечно, никто не признается! — оскалился юноша. — Все боятся вас, Вильфранд.
Регент устало вздохнул:
— Ну и зачем вы тогда пришли? На что вы надеялись?
— На справедливость! — громко ответил молодой человек с уверенностью, которой не ощущал. — Генеральное Собрание — это, прежде всего, инструмент, созданный для того, чтобы ограничить власть регента Брунегена и исключить саму возможность злоупотребле…
— Ума ни приложу, при чём тут я, — развёл руками Вильфранд. — Регентом только что стал верховный судья Вариус.
— Да, конечно же, у вас нет ни одной официальной должности и вы, вроде как, ни при чём. Но это и вызывает вопросы… — Орди заложил руки за спину и прошёлся вдоль стола, привлекая всеобщее внимание. — Зачем слушать того, кто формально ничем не управляет?..