Стоит только рыцарю обратить на какую-нибудь девицу хоть немного внимания – и она моментально пытается заявить на него свои права, щетинится и огрызается на всех остальных, кто осмеливается к нему приблизиться. Если он позволит Алме продолжать ее неуместную атаку на Джульетту, обе женщины наделят его молчание самым глубоким смыслом, а его интересуют только сведения о горных хребтах!
Лучше ему сразу расставить все по местам, иначе розовая Алма будет цепляться за него словно репей, стоит ему только выйти за дверь. От одной лишь мысли об этом его в дрожь бросило. Хотя если представить себе, что за него будет цепляться Джульетта… Нет, об этом лучше даже не думать!
– Может, мы могли бы сейчас обследовать горы? – сказал он, решив направить разговор в интересующем его направлении.
– Джеффри, я же говорила вам, что в этой части Канзаса никаких гор нет! – запротестовала Джульетта.
– Ни единой, – согласно кивнула головой Алма. Опустив глаза, она вдруг кинула на него кокетливый, но одновременно недоверчивый взгляд. – То есть настоящих гор тут нет. Так почему бы вам не объяснить нам, почему вы на самом деле здесь оказались, Джеффри?
Джеффри от досады даже зубами заскрипел. Разве Алма не пообещала ему сведений о горах, которые ему так необходимы? А теперь она мнется, мило его поддразнивает… Словно поддельные горы могут его удовлетворить! Если он расскажет этим женщинам об очень даже настоящей пропасти, сквозь которую он пролетел, чтобы оказаться здесь, то эти недоумевающие и полусочувственные взгляды исчезнут – если, конечно, они не начнут от души над ним хохотать.
Пытаясь разобраться в своих мыслях, он вдруг услышал, что вдали зазвучал низкий рокот. Вскоре подозрительные раскаты превратились в отчаянный топот быстро несущихся лошадей. Шум раздавался над прерией все громче, а уже в следующую секунду послышались выстрелы и пронзительные крики испуганных женщин и детей.
Инстинкт воина заставил его вскочить на ноги еще до того, как Джульетта вскрикнула:
– Приграничные разбойники!
– О Боже, Бин и Джозайя не ошиблись насчет него! Вы меня в заложницы не захватите, Джеффри д'Арбанвиль!
Не успел Джеффри пошевелиться, как Алма закатила ему звучную оплеуху, оглушительно завопила, подобрала пухленькими пальцами подол платья и кинулась бежать.
Вероятно, к горам, которые она обещала показать Джеффри. И надо же ей было выбрать для этого такой момент, когда ничто на свете не могло заставить его последовать за нею! Оставить Джульетту, застывшую рядом, было немыслимо.
Пусть черти заберут эту Алму и ее незаслуженную оплеуху, и ее пучеглазый страх при мысли о том, что она может оказаться заложницей! Джеффри вскинул голову и втянул в себя побольше воздуха, как это делал Арион, проверяя ветры битвы. Он ощутил едва заметный запах тлеющей соломы и намек на едкую вонь, которая окружила его в тот момент, когда Джульетта стреляла из револьвера-«кольта». Запах разрушений, которые творят негодяи, радующиеся всесилию зла и не опасающиеся возмездия.
Джеффри заново проклял беззаботного лорда, который оставил Брод Уолберна таким незащищенным. Интересно, донесутся ли до палат этого недостойного владетеля шум и вонь, и не пробудят ли они в нем хоть какую-то долю ответственности, чтобы он успел спасти крошечное поселение от полного опустошения? Теперь Джеффри по-новому оценил постоянные усилия короля Эдуарда, пытавшегося прекратить приграничные конфликты на своей территории. Если бы Брод Уолберна принадлежал Джеффри д'Арбанвилю, ни один приграничный разбойник не осмелился бы нарушить его границы.
Эта мысль налетела на него настолько неожиданно, что он чуть не покачнулся под ее напором. У Джеффри сильнее забилось сердце в предвкушении боя. Тело его затосковало по доспехам, рука – по тяжести боевого щита.
– Джульетта! Возможно, для этого я сюда и послан… Энгус Ок просто переместил меня к другому приграничному конфликту! Он не Истинный и Единый Бог, так что неудивительно, что он сделал ошибку. Однако раз уж я оказался здесь, а ваш сюзерен не счел нужным послать своих рыцарей, чтобы они уничтожили этих недостойных бандитов, я возьмусь за мой меч и подниму его за ваше дело.
Произнесенная Джеффри клятва мгновенно позволила ему взглянуть на вещи по-иному. Да, именно поэтому он сюда и заброшен! Кельтское божество то ли по ошибке, то ли из озорства вытолкнуло его в будущее, чтобы он помог Джульетте изгнать этих разбойников. Вот почему он здесь, а не в гуще приграничного конфликта короля Эдуарда. Внутренняя уверенность Джеффри, сильно пошатнувшаяся с той поры, когда он оказался в будущем, вновь окрепла. В поединке один на один его никто одолеть не сможет – даже перемена времени и места этого не изменит! Ему надо лишь отнять у этих разбойников их револьверы, и можно начинать их бить. Он больше не будет беспомощно метаться на потеху Джульетте. Демонстрация его внушительных боевых талантов убедит ее в подлинности его рыцарства. Может быть даже – смеет ли он надеяться? – после его победного возвращения она бросится в его объятия, переполненная благодарностью.
Позволив себе несколько мгновений поразмышлять о том, как Джульетта примет его защиту, он посмотрел в ее сторону. И мгновенно растерял свой боевой пыл.
Она показалась ему необыкновенно нежной, слишком хрупкой даже для той массы волос, которая упала ей на плечи. Ее тронутая солнцем кожа побледнела, как мрамор: на ней не осталось и следа румянца. Глаза Джульетты сияли, как чистой воды сапфиры – они были подернуты непролившимися слезами. Она прижимала дрожащие руки к своей тонкой талии, и вся ее поза говорила о том, каких усилий стоит ей удержать их на месте.
– Не надо вступать в бой, Джеффри, – прошептала она.
Ее полная муки мольба парализовала рыцаря, и он застыл неподвижно, несмотря на то что от Брода Уолберна продолжали доноситься звуки погрома.
– Но ведь это вашему дому грозит опасность, Джульетта!
Ее отношение изумило Джеффри и, сказать по правде, заставило на время забыть о желании убедить ее в своем рыцарском бесстрашии. Джульетте следовало бы криком гнать его вперед, требовать, чтобы ради нее он убил хотя бы одного из разбойников.
– Солдаты утверждают, что разбойники не причинят никому вреда, если им не оказывать сопротивления. Их настоящая цель – крупные города, вроде Лоренса. – Она положила руку ему на плечо так легко, что не удержала бы и мотылька. И тем не менее рука этой женщины остановила его успешнее, чем вбитый в землю кол. – Не обращайте на них внимания, Джеффри. Они сожгут стог сена, может быть, угонят нескольких коров – и только.
– И только? – Он едва смог выдавить эти слова из перехваченного изумлением горла. Как это похоже на женщину – решить, что уничтожение заготовленного мужчиной корма для скота и кража животных не заслуживают должного наказания! И до чего это в духе его судьбы – дать ему возможность произвести на Джульетту впечатление только для того, чтобы она отмахнулась от уничтожения своей деревни, как чересчур снисходительная мать отмахивается от шалостей соседского ребенка. – Джульетта, если бы король Эдуард не обращал внимания на то, что приграничные лорды восстают против него, вся Англия распалась бы на части.
– Именно этого добиваются разбойники, Джеффри. Они хотят, чтобы Канзас присоединился к конфедерации рабовладельческих штатов, укрепив их сторону. Они говорят, что скоро должна начаться война и эта страна распадется: брат восстанет на брата. Если у нас здесь начнется настоящая война, то она может спровоцировать всех остальных. Наша единственная надежда – свести кровопролитие к минимуму.
Кровь Господня, до чего неприятное положение дел! Ни один достойный своего звания рыцарь не мог бы позволить разбойникам беспрепятственно грабить дом своей дамы – но как достойный своего звания рыцарь может поступить иначе, если эта самая дама цепляется за его руку и молит не вынимать меча из ножен? Досада на собственное бессилие заставила его сдавленно хмыкнуть, соглашаясь с ней.