Мейер погрузился в работу над манускриптом, который назвал «История Уильяма Маршала», одновременно выискивая другие упоминания об этом рыцаре. Не приходилось сомневаться, что он был необычным рыцарем, так как его имя встречалось в других современных хрониках и документах, где его называли важным слугой короля, а позднее – графом Стригуилом и Пембруком. В конце жизни Маршал даже стал регентом Англии и переиздал Великую хартию вольностей. Это установленная, хотя и теневая фигура в средневековой истории. Рассказ, обнаруженный Мейером, неожиданно добавил живой плоти к скелету давно забытой личности. В нем прослеживается жизнь Маршала, имевшего относительно низкое происхождение, от истоков до театрализованных рыцарских турниров, жестоких реалий войны и пышных королевских дворов Европы. В нем описываются места, где он бывал, – Англия, Пиренеи, Святая земля. Из него ясно, как изначально никому не известный рыцарь достиг высокого положения и основал свою династию.
Долгие поиски лота 51 того стоили. Мейер совершил настоящий прорыв в истории, отыскав текст, проливший свет на культуру и историю Средних веков. Через год он опубликовал статью, в которой описал свои поиски и первое впечатление от рукописи. Следующие двадцать лет жизни он посвятил созданию фундаментального труда в трех томах. Труд был опубликован в 1891–1901 годах под названием «История Гийома ле Марешаля (Уильяма Маршала), графа Стригуила и Пембрука».
Рукопись «История Уильяма Маршала», исследованная Полем Мейером, которая теперь находится в нью-йоркской библиотеке Моргана, позволяет воссоздать жизнь этого бесстрашного рыцаря. Опираясь на приведенные в ней факты и добавив свидетельства из других источников, можно составить довольно точное представление о человеке, жившем в далеком Средневековье. И все же, хотя рукопись содержит многие глубокомысленные наблюдения, к ней следует относиться с осторожностью. Биографию написал один из членов семьи Маршала вскоре после его смерти, после чего ее переписал неизвестный англо-французский писец, работавший в Англии, которого звали Джон. Текст был завершен вскоре после 1226 года, и уцелевший вариант является копией оригинала, сделанной в течение следующих двадцати пяти лет[2].
Биограф утверждает, что некоторые факты отыскал сам, используя современные документы, а также полагаясь на свидетельства людей, знавших Уильяма Маршала лично, – его близких родственников и знакомых. Друг и преданный союзник Маршала на протяжении сорока лет – рыцарь Жан (Джон) д’Эрли был самым важным источником информации. Д’Эрли мог вспомнить не только то, что видел собственными глазами, но и легенды о рискованных приключениях, которые сам Маршал любил рассказывать.
«История» – это прославление удивительных достижений Уильяма Маршала. В качестве таковой она дает беззастенчиво предвзятый рассказ, изображая героя совершенным во всех отношениях рыцарем. На ее страницах Уильям предстает живым воплощением мифического рыцаря Ланселота – одного из центральных персонажей популярной литературы, современной Маршалу. Многие утверждения «Истории» находят подтверждение в других источниках, но вместе с тем биограф опускает кое-какие неудобные детали, связанные с приобретением Маршалом известности. Это и его участие в восстаниях против короны, и его отношения с королем Иоанном, весьма непопулярным английским монархом. Автор наделяет своего героя множеством похвальных качеств, чтобы впечатлить читателя. Некоторые из этих качеств – к примеру, доблесть и бесстрашие в бою – являются именно теми, которые все мы ожидаем увидеть в идеальном средневековом рыцаре, другие – хитрость, двуличность и алчность – нет.
Настоящая книга – новая биография Уильяма Маршала, безземельного младшего сына в семье, ставшего, вероятно, самым известным рыцарем Средневековья, прославившегося как не имеющий себе равных воин и образец рыцарства, человек, достигший неслыханной власти и положения как феодал и политик и, в конце концов, ставший правителем Англии. Прослеживая его карьеру, автор следует по стопам таких признанных авторитетов, как Поль Мейер, Сидни Пейнтер и Дэвид Крауч. Но жизнь Маршала впервые помещена в более широкий исторический контекст.
2
Судя по всему, было сделано еще не менее четырех копий, но они, как и оригинал, не сохранились.