Поук удовлетворенно хмыкнул.
– С точки зрения общественных отношений ваш слуга тоже прав. Меч является исключительно оружием людей благородного происхождения. Если вооруженный мечом человек встречает человека, который тоже носит меч, но не производит впечатления благородного господина, он может вызвать его на поединок – и так далее.
Я попытался кивнуть с таким видом, словно мне это известно.
– Вы позволите мне рассмотреть одно предположение, совершенно отвлеченное? Скажем, мы с вашим слугой сговорились спрятать меч в вашем багаже. Он спрятан настолько хорошо, что ни вы, ни любой другой его не обнаружит. Какая, по-вашему, польза будет вам от меча, когда вы взойдете на борт корабля?
– Никакой. Я выброшу его в море, как только найду.
Поук испустил тихий стон, а Мори терпеливо сказал:
– До того, как вы найдете, сэр Эйбел.
– Пока я ничего не знаю о мече, от него не будет никакой пользы.
– Разве капитан и команда не признают вас рыцарем?
Я пожал плечами.
– Признают. Но разумеется, не из-за меча, которого они никогда не видели.
– Вот теперь мы подошли к существу дела. Значение имеет лишь уверенность в наличии меча. Не сам меч. Вот, смотрите. – Мори проковылял через помещение и с самого дальнего от двери стола взял богато украшенные ножны белой кожи, из которых торчала стальная кованая рукоятка. – Что я держу в руках, сэр Эйбел?
Я понимал, что здесь кроется какой-то подвох, но не понимал, в чем именно он заключается.
– Похоже на меч, – сказал я. – Не очень длинный и, судя по легкости, с какой вы подняли ножны, не очень тяжелый. Вероятно, клинок узкий. – Я выжидательно помолчал и, не дождавшись ответа, спросил: – Вы меня дурачите?
Мори хихикнул.
– Что касается веса, то я не так слаб, как может показаться мужчине вашего возраста; на протяжении многих лет я махал молотом с утра до ночи, ковал клинки.
Поук подошел к старику, чтобы рассмотреть оружие поближе.
– Так вы говорите, это и не меч вовсе?
– Верно. – Мори приблизился ко мне, по-прежнему не обнажая оружия. – Это палица, палица лотурингов, которые живут в стране заходящего солнца. Едва ли по эту сторону моря найдется вторая такая. Не желаете взглянуть, сэр Эйбел?
Я вытащил палицу из ножен. Она представляла собой тяжелый стальной брусок, чуть больше в ширину, чем в толщину.
– Когда она попала мне в руки, я посчитал это самым странным оружием из всех, какое мне доводилось видеть, – сказал Мори. – Но я раздобыл огромный старинный шлем, немного помятый и без застежки, но все еще прочный. Насадив шлем на шест, я испытал на нем палицу, которую вы держите в руках, и убедился в действенности этого оружия. Два золотых септра, коли желаете приобрести.
Увидев выражение моего лица, он сбавил цену:
– Или септр и десять скильдов, если пообещаете вернуться и рассказать, как она вам послужила.
– Мы берем! – объявил Поук.
Глава 16
«ЗАПАДНЫЙ КУПЕЦ»
– Это сэр Эйбел Благородное Сердце, – объяснил Поук старшему помощнику капитана. – Нам с ним нужно в Форсетти.
Помощник капитана легко прикоснулся двумя пальцами ко лбу, приветствуя меня.
– Желаете разделить каюту, сэр?
Я выразил желание сначала ее осмотреть. Холодный порывистый ветер, возвещающий о наступлении осени, уже заставил меня поднять капюшон моего нового плаща, а теперь внезапно хлынувший дождь промочил его насквозь; «Западный купец» ходил ходуном на якорной цепи, кренясь из стороны в сторону и сильно вздрагивая, чтобы дать всем нам понять, как он себя чувствует.
– Следуйте за мной, сэр.
Помощник капитана повернулся и начал спускаться по крутой узкой лесенке. Я велел Поуку идти первым, поскольку знал, что, едва я уйду со свежего воздуха, мне станет дурно. Пару минут я оглядывался по сторонам, осматривая корабль – ярко раскрашенные деревянные надстройки, обнесенные по верху зубчатыми оградами, на носу и корме; рубку; раскачивающиеся мачты с длинными косыми поперечинами, на которых расправлялись паруса, сейчас подвязанные под ними, и все прочее. Лицо у меня горело, и холодный ветер приносил легкое облегчение. Я знал, что меня может вырвать в любую минуту, и твердо решил, что заставлю Поука подтереть все за собой, коли такое случится.
И убью его, коли он откажется.
– Сэр?
Разумеется, это был Поук, стоявший на верхней ступеньке трапа.
– Пытаюсь защитить лук от влаги. – Я возился с завязками промасленного кожаного чехла, который мы купили для лука.
– Каюта очень маленькая, – сказал Поук. Да уж. Мы трое с трудом помещались в ней.
– Вот моя койка, сэр. – Помощник капитана уселся на нее, освобождая немного пространства для нас с Поуком. – А верхняя будет вашей.
На верхней койке лежал грязный, засаленный матрас, кислый запах которого перебивал тяжелый затхлый дух, стоявший, похоже, во всех помещениях под палубой.
– Прямо над нами находится каюта капитана, – гордо сообщил мужчина. – После нее это лучшая каюта на корабле.