Пока они ехали, шутливо перебрасываясь язвительными замечаниями, встало солнце. Чуть позже насмешки кончились и они просто ехали молча, не цепляясь друг к другу, чувствуя, что молчание становится просто дружеским и не желая его нарушать.
Некоторое время спустя Ртуть, не желая, чтобы Джеффри зазнавался, все же нарушила тишину.
— Мне странно, что ты так легко согласился идти на помощь Онридди.
— Неужели? А ты отказалась бы, от доброй схватки ради хорошего дела?
— Нет, и наверное, просить тебя отказаться, безнадежно.
— Точно! Однако это только истинная причина; У меня есть и другая.
— Как так? Есть еще и ложная?
— Нет, не так, просто даже без нее я выступил бы на защиту деревни, осажденной разбойниками.
— Или на защиту лорда, осажденного разбойникам, — с иронией заметила Ртуть.
— Или девушки, — напомнил ей Джеффри, — и я бы знал, что опасность угрожает тебе! Но так как этого не произошло, придется вымещать гнев на разбойниках, которые терзают Онридди.
Ртуть внутренне вздрогнула, услышав его слова, но не показала этого.
— Так какова же «истинная» причина?
— Это мой долг. Я странствующий рыцарь и поклялся защищать слабых.
— Очень мило, — сухо одобрила Ртуть. — К тому же это дает тебе возможность бродяжничать, оставляя дома жену и детей.
Джеффри поморщился.
— У меня нет ни жены, ни детей.
Ртуть скрыла за сарказмом свою радость.
— Но если бы они были, ты бы обрадовался такому предлогу?
Джеффри рассмеялся, но тут же стал серьезным и посмотрел ей прямо в глаза.
— Я не женюсь, пока не найду женщину, которая будет для меня настолько желанной, что все мысли о странствиях выветрятся из моей головы и останется лишь одно желание — быть рядом с ней.
Что-то в его тоне или взгляде заставило Ртуть снова сжаться, но заговорила она еще более резко.
— Такой женщины нет, сэр, потому что мужчинам быстро надоедают ласки даже самых ослепительных красавиц.
— В таком случае, она должна быть бесконечно разнообразна, — отбил подачу Джеффри, — словно множество женщин в одной.
Ртуть горько рассмеялась.
— По-моему, ты желаешь невозможного, сэр!
— Почему нет? — легкомысленно отмахнулся Джеффри. — Она же требует невозможного от меня.
Ртуть нахмурилась и собиралась еще что-то спросить, но Джеффри уже отвернулся от нее, и глаза его вспыхнули.
— Ага! Наконец-то, вот и Онридди…
Ртуть тоже повернулась и посмотрела.
— Да.
Лес перед ними переходил в кусты, покрывавшие склоны долины, окруженной холмами. В долине располагалась деревня, из труб уютно поднимались столбы дыма.
Мужчины шли на поля с мотыгами на плечах, а женщины занимались в домах утренними делами.
— Я не думал, что мы были так близко, — изумился Джеффри.
— Я решила, что нам лучше приехать утром, — ответила Ртуть.
— Разумно. Кто знает, что нас могло подстерегать ночью?
Судя по тому, что Мауд говорила об этих разбойниках, с ними нельзя не считаться. — Джеффри пристально рассматривал деревню и насторожился.
— Что-то здесь не так…
— Ничего, кроме голода и отчаяния, — стараясь говорить ровно, ответила Ртуть.
— И то и другое можно исправить, — с этими словами Джеффри дернул за повод, и Фесс начал спускаться по тропе. — Будем надеяться, ничего более непредсказуемого, — прошептал он себе под нос.
Почти касаясь друг друга, они въехали в деревню, внимательно оглядываясь по сторонам. Женщина, увидев их, бросила ведро и побежала прочь, гоня перед собой детей. Их протесты она прекращала шлепками по задам.
— Незнакомцам здесь не доверяют, — констатировал Джеффри.
— Конечно, например, потому, что незнакомцы часто приносят горе, — Ртуть пристально посмотрела на него. — Ты разобрался с тем, что тебе показалось непонятным сверху?
— Да, — Джеффри кивком указал на малыша, который равнодушно играл в пыли. — Дети, они не кричат и не бегают, как все малыши.
Ртуть глянула на ребенка, и лицо ее помрачнело.
— Они слишком ослаблены от недоедания.
Мать ребенка подхватила его и, прихрамывая, торопливо унесла. Малыш пискнул и замолчал.
— Всем не хватает бодрости и веселья, — Джеффри смотрел вслед сутулящейся матери. — Уже сверху мы должны были бы услышать пение людей, идущих в поля.
— О чем им петь? — Ртуть выглядела все более мрачной.
— О! А это что такое? — Джеффри натянул поводья и стал присматриваться к тому, что его так удивило.
Они подъехали к главной площади, если ее можно было так назвать. Это был больший, чем обычно, промежуток между домами, приблизительно круглой формы, с несколькими скамьями в пыли. На одной из них сидела красивая молодая женщина и плакала, а вокруг суетились старухи, успокаивая ее и вплетая ей в волосы цветы и ленты.
— Ее наряжают, как невесту, — заметил Джеффри, но почему она плачет?
— Потому что вынуждена выйти за человека, которого не любит, — догадалась Ртуть. — И я не думаю, что ей предстоит венчание. — Она направила лошадь в сторону плачущей девушки.
Женщины в тревоге подняли головы.
— Почему ты плачешь, девушка? — спросила Ртуть.
Невеста испуганно посмотрела на нее, потом в тревоге ахнула.
Ее поразил вид женщины, сидящей верхом на лошади, с голыми ногами и руками, с пустыми ножнами на спине.
— Есть причина, — проговорила одна из старших и обняла девушку. — Оставьте бедного ребенка.
— Хорошо, но только в том случае, если ее оставят в покое и другие. Отчего она плачет?
— Если хочешь знать, она должна лечь в постель Маула, предводителя разбойников, которые преследуют нас! Это грубый человек, который кичится своей жестокостью.
Девушка снова заплакала, безнадежно завывая.
— Ты, должно быть, чужестранка, если не знала этого, — прошамкала старуха. — Уезжай потихоньку, госпожа, или Маул заберет и тебя.
— Очень надеюсь на это! — процедила Ртуть.
— Ты зря надеешься, что твой мужчина тебя защитит, — другая старуха перевела взгляд с Ртути на Джеффри. — Он вдвое больше тебя, молодой человек, и с ним еще пятьдесят таких же.
Джеффри рассудительно кивнул.
— Значит, шансы не такие уж неравные.
— Да, — согласилась Ртуть, — если ты вернешь мне мой меч.
— С радостью верну, — Джеффри протянул его рукоятью вперед. — Теперь шансы опять неравны.
— Берегись, молодой рыцарь, — покачала головой старуха. — Высокомерие предшествует падению.
— Верно, теперь Маулу недолго быть наверху, — Джеффри повернулся к Ртути. — Будем охотиться на него или выманим?
— Выманить? — Ртуть радостно подняла голову. — Какая — чудная мысль! — Она спешилась и бросила поводья Джеффри. — Пошли в твой дом, бабушка! Маул придет за этим лакомым кусочком сегодня?
— Да, — ничего не понимая, старуха глядела на нее подслеповатыми слезящимися глазами.
— Ну, он получит свою невесту, но не эту малышку!
В глазах девушки загорелась надежда, но старуха завопила:
— Да он же с первого взгляда поймет, что это не Феб! И жестоко отомстит всей деревне!
— Неужели ты думаешь, что он будет возражать против меня? — Ртуть подгоняла всех к двери дома, не осознавая, как самодовольно прозвучали ее слова. — Пошли, подготовим женишку свадебный сюрприз! — Уже почти у самой двери она повернулась и сказала Джеффри:
— Пока я готовлюсь, позаботься о еде для этих бедных людей.
Джеффри хотел возразить ей, но она уже исчезла в темноте дома. Он пожал плечами и огляделся. В конце концов она права, детей необходимо накормить. Несколько часов особого значения не имеют, а он не может не помочь, когда видит горе и страдания.
Он медленно поехал по деревне, но матери при виде незнакомца стали загонять детей в дома, и на улице остались только старики и больные. Около десяти человек разных возрастов вяло ели похлебку. Их руки были покрыты язвами. У Джеффри зародилось ужасное подозрение. Он остановился возле человека средних лет, худого, как доска, на котором кожа висела так, будто стала ему слишком велика.