— Разумеется, — кивнул виконт. — Но даже ошибочные ходы противника надо понимать, иначе все может обернуться против нас…
— Не ломайте зря голову, виконт. Я даю сигнал к атаке! — сообщил герцог. — Не так ли, мессир Шарль?!
Младший виконт почтительно склонил голову. «Болван!» — подумал старший, но вслух сказал:
— Если вас это не затруднит, ваше высочество, извольте чуть обождать. Надо кое о чем спросить командира лучников, что был в центре…
Оруженосец Жак, не дожидаясь приказа, поскакал к командиру лучников.
— У вас очень понятливый мальчишка, — усмехнулся герцог. — После победы я думаю дать ему кавалерский титул.
— Прошу простить меня, ваше высочество, но он мой вассал и распоряжаться его судьбой и званием — мое фамильное право… — вежливо, но с достоинством напомнил виконт. — Впрочем, против подобного нарушения моих прав я не возражаю!
Герцог кивнул и поглядел в поле. Виконт тоже посмотрел в ту сторону. Ровный, как стол, луг, добросовестно выкошенный мариендорфскими мужиками, тянулся до самой реки. Пожелтевшая уже, колкая стерня казалась совсем гладкой. В тех местах, где ночью жгли костры, остались черные пятна, словно пестрядину прожгли искрами от лучины. И по-прежнему поблескивали доспехи убитых…
— Начальник лучников, которого вы вызывали, мессир! — запыхавшись, словно скакал он, а не его лошадь, доложил Жак.
Начальник лучников, крепкий детина из мужиков, снял кожаную шапку, обшитую железными пластинками, и поклонился в пояс…
— Эй ты, что там, за рекой? — спросил виконт.
— Они, ваша милость, ихние… — Мужик пожал плечами, удивляясь вопросу.
— Еще что? Как они стоят, видели?
— А так и стоят, как мы стояли, ваша милость, стреляют…
— Я это без тебя знаю, болван! А необычного там ничего не заметил?
— У лучных-то? А ничего.. Такие ж люди…
— А у кого было необычное? — настаивал виконт.
— У копейных, ваша милость, у тех, оно того, необычно…
— А что именно?
— Тонко стоят, ваша милость, вдвое только, а не вчетверо, как наши… Пробьют их, сердешных… То есть, тьфу ты, проклятых…
Герцог рассмеялся, да так весело, что даже потревожил раненую руку, поэтому, рассмеявшись, тотчас скривился от боли. Впрочем, боль утихла, и он назидательно проговорил:
— Мессир де Легран, по-моему, мы зря теряем время… Трубач, играть атаку!
Рог завыл протяжно и хрипло, с перебоями, видимо, трубачу не хватало воздуха в легких.
— Да поможет вам Бог, Шарль! — воскликнул виконт.
По сигналу рога все четыре шеренги копейщиков пришли в движение. Половина их повернулась направо, а другая — налево, и, громыхая латами, они начали медленно размыкаться, давая проход коннице. Наконец между обоими крыльями пехоты образовался широкий проход, в который начало входить острие конного «клина». Тяжелые лошади, неторопливо ступая, выходили на простор поля: шесть всадников, двенадцать, двадцать четыре… Ряд за рядом рыцарские шеренги, оглашавшие округу невнятным говором, звоном оружия и доспехов, тревожным ржанием лошадей и глухим стуком копыт, выходили за линию копейщиков. Сбоку гарцевал на тяжелом коне Шарль де Легран дю Буа Курбе, за которым точно тень, следовал его оруженосец.
Однако виконт не смотрел на выдвижение кавалерии. Он смотрел за реку, туда, где неподвижной глухой стеной стояли копейщики врага, перед которыми в каком-то странном порядке размещались лучники. Они стояли по четыре человека через равные интервалы и, судя по всему, вовсе не собирались отходить. Более того, виконт еще раз убедился, что лучники значительно гуще стояли в центре, по обе стороны от дороги. Саму же дорогу и пространство на несколько десятков шагов от нее лучники освободили…
Клин уже весь вышел на поле и, набирая скорость, рысью пошел вперед. По замыслу Шарля, в галоп следовало перейти лишь за рекой, чтобы лошади на всем скаку врезались в строй врага, не растратив раньше времени силы. За «клином» начала подтягиваться и вторая, прямоугольная, колонна, двигавшаяся в тучах пыли, поднятой «клином». Третья колонна тоже начала движение…
— Какая красота! — восхищался герцог. — Прекрасно идут, ваша школа, виконт, ваша школа!
«Ох, не нравится мне эта красота! — подумал виконт. — Когда же Шато-д’Ор отведет лучников?!»
Клин все ближе и ближе подбирался к реке. Вот кони первых всадников уже вошли в воду, вот уже десятки лошадиных ног начали мутить неглубокую прозрачную речушку. Ветер донес голос Шарля: