Начальник смены был слегка обрюзгшим, но ещё весьма крепким мужиком лет пятидесяти. Короткий ёжик русых волос, уже сильно побитых сединой, и такая же русая с проседью борода лопатой, на морщинистом лице застыла усталость с лёгким налётом обречённости.
– Старшой, тут милсдарь… эм… его благородие к нам… вот, – замялся лесоруб.
– Ясно, иди на пост, Калеб, – устало ответил старшой и повернулся ко мне: – Приветствую вас, сэр рыцарь, простите, не могу знать вашего имени. Что привело вас в эти земли в столь нелёгкий час?
Начальник смены предложил мне один из двух стульев, сам, правда, не спешил подниматься, что вообще-то было не очень вежливо, если при этом он назвал меня рыцарем. Любопытно.
– Я – один из неумирающих. И я пришёл в эти земли, чтобы объявить их своими, – сразу же обозначил я свой интерес.
– Вот как. Ну что же, может, это и к лучшему, без хозяина земля быстро паршиветь начинает, да и разбойников никто, кроме дружин лордов, не гоняет, отчего в наших землях их развелось немало. Стало быть, вам нужны поставки древесины с Лесопилки?
– А также налоги с деревень, закупка припасов, слуги в Замок и многое другое. В обмен – моя защита, покровительство и помощь, если она потребуется.
– Звучит неплохо. Позвольте узнать, чьих вы будете? Паладин Света? – Мужчина скептически оглядел мой мрачный наряд, задержав взгляд на сияющих алым глазах.
– Рыцарь Смерти. – Зачем скрывать очевидное? – И нет, скажу сразу: к толпе демонов и мертвецов, разоривших вашу деревню, я отношения не имею.
– Знаю, во всём виноват этот кретин-недоучка, но вот остальные могут… без энтузиазма принять нового владетеля.
– Хм, а ты, значит, примешь? Кстати, я заметил, что твоя манера речи сильно отличается от крестьянской, да и страха в тебе нет…
«Открыто задание „Лесоруб?”.
В своих странствиях вы наткнулись на необычного крестьянина. Узнайте, кто он на самом деле и можно ли использовать его на ваше благо.
Награда: Скрыто.
Штраф за отказ / провал: Нет».
Хм, интересно, ладно, в любом случае ничего не теряем, так что почему бы и не принять.
– А чего бояться? Я своё уже отбоялся, когда демоны мою жену с годовалым сыном у меня на глазах жрали, – глухо ответил мужик, – а потом было тридцать лет в Меднолобых Империи, так что, милсдарь рыцарь, с вами имеет честь вести беседу сотник тяжёлой пехоты его императорского величества… в отставке.
Я мысленно присвистнул. Если дядька не врёт, он вполне может в одиночку вынести десяток-два зомби и не вспотеть. Тяжёлая пехота – это, если мне память не изменяет, латники – юниты четвёртого ранга. Сотник – это ещё плюс сколько-то к характеристикам и командные навыки вроде «Тактики», «Лидерства» и прочего. А «ветеран в отставке» говорит о том, что персональный уровень у него может быть от 10 до 20. В общем, на текущий момент у него неплохие шансы и меня забороть.
Правда, тогда непонятно, почему он сидит на Лесопилке в жопе мира – раз и почему сам не зачистил деревню – два. И если на первый вопрос он сейчас мне вряд ли ответит, то на второй… О чём я его и спросил.
– А вы подойдите поближе, сэр рыцарь, да посмотрите, – мрачно усмехнулся в ответ собеседник.
Я подошёл и перегнулся через стол. У мужчины полностью отсутствовали ноги, а левая рука, скрытая под столом, не имела кисти.
– Мина треклятых магиков. Из всей сотни только мне и повезло… Если это можно назвать везением. В моём состоянии не то что живого мертвяка зарезать, до сортира доползти – уже подвиг. Вот и остаётся командовать лесорубами, такие дела, милорд Рыцарь Смерти.
– Ясно, благодарю за рассказ, воин, – киваю инвалиду, а тот, как мне кажется, даже немного выпрямился и подтянулся от подобного обращения. – Я посмотрю, что можно сделать, ну а пока предлагаю вернуться к нашему вопросу, но сначала… как твоё имя?
– Клавиус, милорд.
– А Барамут?
– Прозвище, – недовольно поморщился человек.
– Ясно. Меня зови Рейтаром. И раз мы уже познакомились, не просветишь, что за история с кретином-недоучкой?
– Да нечего особо рассказывать, – качнул бородой Клавиус, поджав губы, – подробностей я не знаю, сами видите, несподручно мне туда-сюда каждый день бегать. Лейф – мальчишка, гонору много, дурь в голове гуляет, последний месяц вовсе что ни неделя, так обязательно с Гунарром погавкается и к родне в деревню. Потом мирятся, потом опять, и так по кругу. Вот, значит, пришёл он в очередной раз, с книжкой какой-то в охапку, и заперся у дядьки своего. Тот уж давно привык и рукой махнул. Но на этот раз домахался. Меня тогда в деревне не было, что за книга – не знаю, но, видать, водились в закромах у нашего лекаря писульки не только о травках и ягодках.