– А скажите, вот эта хромота на видео, она может быть актерской игрой? – уточнил оперативник. – Может подросток просто кривляться или притворно хромать.
Врач второй раз просмотрел видео, раздумывая, сдвинул медицинскую шапочку на затылок.
– Трудно сказать, у меня такого подозрения движения человека на видео не вызвали. Если это и притворство, то, можно сказать, профессиональное, со знанием дела. Кривлянием подростка точно не назовешь.
– Понимаете, нас смущает, что человек на видео пару месяцев назад сильно хромал, а потом все меньше и меньше. Но иногда он опять начинает сильно припадать на правую ногу, поэтому и возникла мысль, что это просто трюк, отвлекающий маневр.
– Совсем не похоже на притворство, но, возможно, подросток на видео долго и скрупулезно репетировал. Но думаю, ни один эксперт не даст вам однозначного ответа. У нас в больнице иногда такие юные дарования встречаются, корчатся в страшных муках с приступом аппендицита, а потом выясняется, что притворяются они из-за невыученной темы перед контрольной по математике. Единственное, чем могу помочь, – привозите еще видео, посмотрю и скажу уже точнее, с более высоким процентом достоверности, притворяется подросток или нет, – предложил врач.
– Спасибо в любом случае.
Лев Иванович распрощался с врачом и направился по следующему адресу, в квартиру, где жила Ирина Птицына. На звонок почти сразу высокий женский голос выкрикнул:
– Иду, бегу! – и дверь ему распахнула женщина средних лет, в очках с узкой оправой, тщательно уложенным каре и в строгом костюме. Улыбка на лице женщины мгновенно погасла, и она рванула дверь на себя при виде крупного и высокого незнакомца.
Лев Иванович не попытался ее придержать, он спокойно через дверь представился, и женщина снова открыла дверь.
– Что случилось? С Ириной все в порядке?
– Да, я пришел просто поговорить.
Женщина неохотно шагнула в глубину квартиры, пропуская оперативника.
– Проходите, я только пришла с совещания. Вы меня так напугали. Меня зовут Виктория Федоровна, мать Ирины.
– А почему вы решили, что я пришел к вам по поводу Ирины?
– У вас есть дети? – Взгляд у матери Ирины был колючим, а манеры властными. Задавая вопрос, она слегка наклонилась вперед, словно нависая над сыщиком. – Есть дочь-подросток? Можете не отвечать, если бы была, то не задавали бы такие вопросы. – Женщина резко отступила и прошла на кухню. – И по какому поводу визит?
Гуров объяснил ситуацию, стараясь уклончиво отвечать на вопросы женщины, но та волновалась все сильнее, так как оперативник отказывался говорить подробности дела, по которому приехал.
– Я могу поговорить с Ириной, в вашем присутствии, разумеется?
– Да что она натворила? Вы мне обязаны сказать! Я как мать должна знать, она несовершеннолетняя.
– Я снова повторяю, не могу вам раскрыть тайну следствия. Мне необходимо поговорить с вашей дочерью в рамках расследования серии автомобильного вандализма. Мы также должны пригласить педагога, по закону я могу беседовать с подростком только в присутствии законного представителя и педагога. Как вариант, может быть, мы могли бы дойти до школы, если Ирина сейчас на занятиях.
– Серии вандализма?! – взвизгнула женщина. – Так, выходит, это просто бред какой-то. Моя дочь претендует на золотую медаль, она олимпиадница, а вы пришли и рассказываете мне, что Ира занимается вандализмом. Уходите, я не хочу ничего слышать!