Гордость — страшная штука, особенно когда она натыкается на совесть. «И все рыцарство, — мысль, которая изменила впоследствии жизнь Генри Маршала, — всё рыцарство построено на гордости». Генри вспомнил как уже в детстве он знал о понятиях чести и именно такие понятия заставили убить петуха, который клюнул его, после того, как он долго и упорно дразнил птицу. Позже из лука была застрелена маленькая собачка — она кусалась, правда, кусалась после того, как её оттаскали за хвост. Вспомнил Генри повара, отказавшему ему в сладостях. Генри сказал, что видел повара пьяным, и отец приказал отодрать хлыстом провинившегося. А сколько раз Генри жаловался на всю остальную дворню, на учителей, на ручного медведя Пита. Мстительность — вот его основная черта характера. Мстительность и злопамятность, злопамятность и гордыня, гордыня и эгоизм, эгоизм и жестокость, жестокость и алчность, алчность и похоть. Генри не стал дальше разматывать. Он уже принял решение. Он уже не мог жить по-старому. Что-то с ним произошло, что-то проникло в него, и это проникшее было невероятно сильным, сильнее всех недостатков. За одну ночь Генри переродился. Новое в душе требовало новых действий, требовало властно, строго, неумолимо.
Глава 4
Турнир, о рыцарский турнир! К.Шулятьев
Украшают рыцаря доспехи,
Меч тяжелый слева на боку,
Украшают рыцаря успехи
В схватках славных на его веку.
Рыцари стремятся в бой отважно,
Видя в этом сущность бытия.
Almaa
У рыцаря Хаоса нынче турнир,
А после турнира — торжественный пир!
Неизвестный поэт
Старый рыцарь Джон Таллис был так стар, что, наверняка, застал еще короля Артура и первых рыцарей Круглого стола. Ходил он всегда в кафтане тёмно-зеленого цвета. Кафтан редко когда был застёгнут, и под ним виднелась одна и таже куртка из красного сукна. Штаны из того же материала, что и куртка, едва доходили до колен, оставляя старческие тощие голени обнаженными. Его обувь была похожа по форме на обувь крестьян, но была сделана из лучшей кожи и застёгивалась золотыми пряжками. Правую руку Джона Таллиса украшал тяжелый золотой браслет, талию украшал широкий пояс с драгоценными камнями. К поясу был прикреплен короткий двусторонний меч с сильно заостренным концом. Старый рыцарь и зимой, и летом носил шапку с нарядной вышивкой и длинный плащ из красного сукна, отороченный мехом. Во время уроков он сидел на кресле из резного дуба и частенько засыпал, не досказав историю, а то и посередине её или в конце фразы. Говорил он медленно, долго и много.
— Славные юноши, — так старик обращался ко всем ученикам — и едва достигшим пажеского возраста и к тем, кто уже отметил своё двадцатилетие, — сейчас я вам расскажу кому дозволяется участвовать в турнирах, а кого следует исключить. Итак, первое. На турниры не допускается тот дворянин, который сказал или сделал что-либо противное католической вере. Если такой человек все же будет домогаться участвовать в турнире, несмотря на запрещение, то да будет он побит и изгнан дворянами.
На слове «побит» хлипкий старческий кулачок стукнул по ручке кресла.
— Далее, — продолжал старик, — в число участников в турнире не допускается недворянин, не допускается всякий дворянин, изобличенный в вероломстве, не допускается тот, кто скажет что-либо противное чести своего государя, или задумает изменить своему государю, или покинет его в битве, возбуждая смятение в войске.
Кулачок опять побил кресло.
— Всякий, кто употребит в дело насилие или оскорбит честь дамы или девицы, тот да будет побит как последний негодяй и изгнан из турнира. Всякий пьяница и сварливый человек прогоняется из общества, присутствующего на турнире. Всякий, кто ведет недостойную чести дворянина жизнь, существуя ленными доходами и милостями от щедрот своего государя, а между тем промышляет также и товарами, как простолюдин, или вредит соседям и этим порочит звание дворянина, того следует высечь, — старичок помахал рукой, как будто в ней был кнут, — и выгнать с позором и посрамлением.