- Как скажешь, - заметил я, намыливаясь.
Мэндор криво усмехнулся, наколдовал штопор и открыл бутылки - «чтоб немного подышали», - прежде чем заняться собой. Я решил поверить, хотя Знак Логруса на всякий случай оставил - вдруг придется сражаться с демоном или отпрыгивать от падающей стены.
Демон так и не появился, стена не рухнула. Я пошел в гостиную и стал смотреть, как Мэндор преображает ее несколькими словами и движениями рук. Козлы и скамьи исчезли, их сменил круглый стол и кресла без подлокотников, расставленные так, чтобы с каждого открывался вид на горы. Джасры пока не было.
Я прихватил две бутылки, чей букет так восхитил Мэндор а. Я собирался водрузить их на стол, но тут Мэндор наколдовал вышитую скатерть с салфетками, тонкую фарфоровую посуду - казалось, ее расписал сам Миро[1], - изящные серебряные приборы. С минуту он обозревал результат, потом убрал приборы, заменил на новые, с другим рисунком. Обошел стол, придирчиво разглядывая натюрморт под разными углами и мурлыча себе под нос. Я шагнул было поставить бутылки, но в этот миг посреди стола возникли плавающие в хрустальной вазе цветы. Я отступил на шаг. Появились хрустальные кубки.
Я угрожающе засопел. Мэндор как будто впервые меня заметил.
- А, ставь сюда, ставь сюда, Мерлин! - Возле моего левого локтя возник поднос черного дерева. - Пока дама не пришла, проверим вино, - добавил он и плеснул в два кубка рубиновой жидкости.
Мы пригубили. Вино оказалось чудесным. Много лучше, чем у Бейли.
- Очень даже! - восхитился я.
Мэндор обошел стол, выглянул в окно. Я последовал за ним. Где-то в этих горах скрывается в своей пещере Дэйв.
- Мне почти стыдно вот так отдыхать, - сказал я. - Дел выше головы…
- Может быть, их даже больше, чем ты подозреваешь, - заметил Мэндор. - Считай, что не бездельничаешь, а изыскиваешь наиболее короткий путь. Вдруг да узнаешь что-нибудь у нашей дамы.
- Тоже верно. Интересно только - что.
Мэндор повертел кубок в руке, отпил маленький глоток, пожал плечами:
- Она многое знает. Может, сболтнет что-нибудь ненароком, а может, растает от внимания и захочет расщедриться. Смотри сам, как оно обернется.
Я отхлебнул вина. Могу повредничать и сказать, что у меня заныли кости от дурного предчувствия, но на самом деле это поле Логруса сообщало о появлении в соседней комнате Джасры. Я не стал говорить Мэндору, уверенный, что и он чувствует. Просто повернулся к дверям. Он последовал моему примеру.
Джасра была в длинном белом платье, спущенном с одного (левого) плеча и заколотом на другом бриллиантовою булавкой, в бриллиантовой же прямо-таки инфракрасной тиаре на блестящих волосах. Она улыбалась и распространяла благоухание. Я непроизвольно подтянулся и взглянул на ногти - чистые ли.
Мэндор, как всегда, поклонился учтивее моего. Я почувствовал, что обязан сказать комплимент.
- Ты выглядишь вполне… элегантно, - сообщил я и для вящего впечатления закатил глаза.
- Не часто случается обедать с двумя принцами, - промолвила Джасра.
- Я - герцог Западных болот, а никак не принц, - поправил я.
- Я о доме Савалла, - отвечала она.
- Ты изрядно подготовилась, - отметил Мэндор.
- Не люблю ошибаться в протоколе.
- По эту сторону я редко пользуюсь титулами Хаоса, - объяснил я.
- А жаль, - промолвила Джасра. - По мне, в этом есть своя… элегантность. Ты ведь примерно тринадцатый в череде престолонаследников?
Я рассмеялся:
- Боюсь, даже назвав такую огромную цифру, ты хватила через край.
- Нет, Мерль, Джасра почти права, - сказал Мэндор. - С точностью до двух-трех человек.
- Да что ты? - удивился я. - Когда я в последний раз интересовался…
- Значит, это было давно. Недавно многих не стало.
- Правда?
- За Хаос, - сказала Джасра, подымая кубок, - да волнуется он вечно!
- За Хаос! - подхватил Мэндор, поднимая свой.
- За Хаос! - отозвался я. Мы сдвинули кубки, выпили.
Меня обдало волной заманчивых ароматов. Я обернулся и увидел, что стол уставлен кушаньями. Джасра обернулась вместе со мной. Мэндор шагнул вперед. По мановению его руки кресла отодвинулись, пропуская нас к столу.
- Прошу садиться и позвольте подать первую перемену. Мы сели и не пожалели об этом. Несколько минут молчание нарушали лишь восхищенные замечания в адрес супа. Мне не хотелось первым начинать словесный поединок, и, похоже, мои сотрапезники испытывали сходное чувство.