Постоялый двор был выстроен как крепость. На самом нижнем его этаже было мало окон, и все они были закрыты ставнями и заперты засовами. Его полностью окружала стена высотой пятнадцать футов с шипами наверху. Ярко горели жаровни в тщетных попытках отогнать ночную тьму. Единственным входом в этот укрепленный пункт было капитальное привратное укрепление, и на опытный взгляд Калара, чтобы взять его, требовалась осада по всем правилам.
Когда они выехали на свет, Калар натянул на лицо капюшон. Часовые у укрепленных ворот постоялого двора заметили их и навели на них тяжелые арбалеты. Калар знал, что на таком расстоянии его доспехи едва ли защитят от арбалетной стрелы, но если и ощутил тревогу, то никак не проявил этого.
- Кто идет? - спросил один из стражников.
- Мы путешественники, ищем ночлег, - ответил Калар.
- Ворота заперты на ночь, чужестранец, - заявил стражник. - Уходите.
- Что же делать? - спросил Клод, испуганно глядя в ночь. Вдалеке завыли волки, и крестьянин вздрогнул.
- Будь я проклят, если нам придется провести еще одну ночь здесь снаружи, - прошептал Калар.
- Эй, у нас есть деньги! - крикнул он стражникам. - Мы не нищие!
- Сколько? - спросил стражник.
- Много, - ответил Калар.
- Подойдите, - велел стражник.
Шагом подъехав к воротам, Калар увидел на их створках глубокие царапины и борозды. Судя по вывеске над входом, постоялый двор назывался «Покой Морра». Под вывеской было вырезано изображение бога смерти в образе жнеца. В отличие от более каноничных изображений, на этом Морр в одной костлявой руке сжимал кружку с пенным пивом, в другой держал традиционный меч. Калар нахмурился при виде такого неуважения, и прошептал молитву, прося прощения у бога подземного мира.
В воротах открылась маленькая дверца, в которой показалась свиноподобная морда стражника, которая моргая, смотрела на них сквозь решетку.
- Покажи свои монеты, чужестранец, - потребовал он.
Калар подвел коня ближе и спрыгнул с седла. Достав из кошелька медную монету, он протянул ее стражнику.
- У тебя наверняка есть и получше, - сказал стражник.
- Это больше, чем ты заслуживаешь, - ответил Калар. - Бери ее и открывай ворота.
- Я так не думаю, - стражник самодовольно ухмыльнулся. - Что еще у тебя есть?
Калар вздохнул.
- Хорошо, - сказал он, достав из-под табарда второй кошелек. Этот кошелек был сделан из дорогого бархата, и в свиных глазках стражника вспыхнула жадность.
- Подойди ближе, - заговорщически прошептал Калар. - У меня только одна монета, и тебе не придется делиться с другими стражниками.
Стражник, облизав губы, придвинулся ближе к решетке. Калар, молниеносным движением просунув руку сквозь прутья решетки, схватил его за горло.
- Лучше бы ты взял медную, - негромко сказал Калар.
Глаза стражника выпучились. Калар, перехватив его за шею поудобнее, с силой приложил стражника лицом о прутья, и, прежде чем тот успел опомниться, приставил к его глотке нож.
- У меня новое предложение, - сказал Калар. - Открой ворота, и ты сможешь дожить до рассвета.
Стражник попытался что-то сказать, но Калар еще сильнее прижал нож к складкам жира под его подбородком, так, что выступила кровь.
- Кивни головой, если ты согласен, - глядя холодным бесстрастным взглядом, велел Калар. - И не делай резких движений.
Стражник, выпучив глаза от страха, слегка кивнул головой.
- Вот и хорошо, - сказал Калар.
- Открыть ворота, - хрипло приказал стражник, и Калар, услышав, как отодвигается тяжелый засов, отпустил стражника и спрятал нож.
Ворота широко открылись.
- Если попытаешься выкинуть что-нибудь, пока я здесь, я выпотрошу тебя как свинью, да ты и есть свинья, - прошипел Калар, въезжая в ворота мимо дрожащего стражника.
Направив коня во внутренний двор за стенами, Калар услышал за спиной, как товарищи стражника спрашивают его, сколько он получил. Обернувшись через плечо, Калар пристально посмотрел стражнику в глаза.
- Достаточно, - услышал он, как сказал стражник, отводя глаза.
Общий зал в «Покое Морра» был набит людьми и полон дыма, даже запах жарящегося мяса, опилок и эля не мог скрыть зловоние человеческого пота и блевотины. Когда Калар вошел, разговоры прекратились, и присутствующие повернулись к нему.
Калар сильнее натянул на лицо капюшон и быстрым взглядом окинул зал, оценивая обстановку. Он заметил, что над входом в постоялый двор висят освященные печати и связки чеснока. Сидевшие здесь пьяные посетители являли собой мрачное и угрюмое сборище, выражения их лиц, повернувшихся к Калару, разнилось от подозрительности до прямой враждебности. Он пристально посмотрел на тех, чей взгляд задержался на нем слишком долго, и один за другим они вернулись к своей выпивке, мрачно ворча. Шум разговоров возобновился.