- Привет, Клод, - сказал он.
Руки Калара были заломлены за спину и связаны крепкой веревкой из жил.
- Клод, - сказал он. - Что, во имя Владычицы, происходит?
Его слуга стоял рядом, дрожа и выпучив глаза от страха. Он тоже был связан и избегал смотреть в глаза Калару.
- Клянусь всем святым, я… - начал Калар, но его прервали, дернув за петлю, наброшенную на его шею. Его прижали к полу лицом вниз и дернули за веревку на шее, заставив сделать судорожный вдох.
Рядом Рабен оказался в таком же унизительном положении на полу лицом вниз, связанный как свинья на продажу.
Татуированный вожак одичавших крестьян пролаял что-то неразборчиво на отвратительно звучавшем языке, и Калара с Рабеном подняли на ноги. Вожак прорычал еще один приказ, и пленных потащили на улицу в темноту. Татуированный последовал за ними, крепко держа Клода за шею.
- Мы скучали по тебе, Клод, - прошипел он.
VII
Более трех часов толпа грязных крестьян-каннибалов тащила их по зловонным болотам и зловещим лесам. Пленные были не единственной добычей одичавших крестьян; каннибалы поспешно разграбили кладовые «Покоя Морра», наполнив мешки сыром и хлебом, мясом и мехами с вином. Трупы были изуродованы и расчленены, и несколько мешков, набитые кусками человечины, сочились кровью.
Они держались подальше от дорог, тащили пленных по тропинкам, заросшим колючим кустарником и камышами. Время от времени им приходилось выбираться на открытое пространство, и они шли по грязным полям с гниющими посевами под охраной вороньих пугал. Иногда Калар и Рабен видели вдалеке огни, но их пленители, похоже, старательно избегали населенных районов и далеко их обходили.
Они брели по колено в гнилой воде бескрайних болот, окруженные тучами кусачих комаров. Выбравшись из зловонной трясины, они снова ускорили шаг и прошли мимо гниющих домов заброшенной деревни. Здесь крестьяне-каннибалы, казалось, чувствовали себя спокойнее, говоря между собой на своем уродливом языке. Они толкали и подгоняли Калара, а их глаза горели голодом.
Ноги громко шлепали по грязной дороге, которая, поднимаясь по склону, проходила через мертвую деревню. Скоро они снова оказались в глуши, оставив прогнившие дома позади, и продолжали двигаться по грязной дороге, поднимавшейся по склону холма. Вдоль более высокой стороны дороги проходила осыпавшаяся шестифутовая стена.
Они прошли в полуразрушенную каменную арку ворот, заросшую плющом и терновником. Древние ворота висели на ржавых петлях. Калар заметил изображение песочных часов, вырезанное на каменной арке.
- Сад Морра, - сказал он.
Они поднялись выше уровня вездесущего тумана, и Калар смог более ясно разглядеть местность вокруг. Перед ними простиралось кладбище, вся вершина холма была усеяна могилами и мавзолеями. Кладбище было поистине огромным - настоящий город мертвых; здесь, вероятно, были погребены десятки тысяч человек. Могилы ниже по склону были расположены плотными рядами и отмечены потрескавшимися надгробиями, надписи на которых изгладились от времени. Многие из могил явно были раскопаны и осквернены. Над некоторыми стояли крылатые скелетоподобные статуи, заросшие плющом. В других местах кладбища были огромные общие могилы, отмеченные лишь грубыми надгробными камнями с коряво нацарапанными эпитафиями. Когда каннибалы и их пленники поднялись выше к вершине, во мгле стали заметны силуэты больших фамильных мавзолеев и богатых гробниц, вырубленных в каменном основании холма.
Черные розы росли на кладбище в изобилии, их лепестки были мягкими и бархатистыми, на острых шипах серебристо блестела роса. Цветы испускали головокружительный приторно-сладкий аромат.
На лишенных листьев искривленных деревьях, цеплявшихся за склоны холма, сидели вороны, пристально глядевшие на процессию внизу. Повсюду были заметны символы смерти, от песочных часов и черных роз на могилах до вычурных скульптур, изображавших Морра - бога подземного мира в его различных обликах.
Одичавшие крестьяне стали вести себя более оживленно, скакать, приплясывать, улыбаться и хохотать. К процессии присоединялось еще больше деградировавших тварей, хотя Калар не знал, откуда они могли появиться. Разве что из самих могил и гробниц.
Чувствуя на себе чей-то пристальный взгляд, он поднял глаза и увидел ребенка, цеплявшего за постамент потрескавшейся, покрытой мхом статуи. Ребенок - Калар даже не мог сказать, мальчик это или девочка - явно голодал и был похож на скелет, обтянутый кожей, его голова была слишком велика для такого хрупкого тела. Ребенок смотрел на пленников покрасневшими, налитыми кровью глазами, его кожа была покрыта сочившимися язвами. В этом пристальном взгляде было что-то такое, от чего у Калара мурашки побежали по спине. Ребенок зашипел на него, оскалив острые зубы.