Рыцарь-изгнанник вскрикнул, отбиваясь ногами от ужасной мертвой твари. Меч Калара разрубил голову существа с мокрым хлюпающим звуком, и труп соскользнул обратно в сточные воды, отпустив ногу Рабена. Изгнанник отполз от края и поднялся на ноги, явно потрясенный.
- Мертвым в Музильоне нелегко упокоиться, - произнес Дедушка Мортис со зловещей усмешкой, появляясь, словно призрак из мрака. - Пойдем. Здесь наши пути расходятся.
Тяжелая решетка была отодвинута в сторону, и Калар выбрался из туннеля, оглядывая место, в котором оказался. Он был в темном, заваленном отбросами переулке не больше трех футов шириной. Поблизости крысы пожирали дохлую кошку, и злобно зашипели на человека, прервавшего их пир. Запах здесь был едва ли лучше, чем в канализации, но, по крайней мере, они выбрались из-под земли.
Повернувшись, Калар помог выбраться Рабену и заглянул во тьму туннеля.
- Скорее там, крестьянин, - сказал он. - У нас мало времени.
Внизу ржавой лестницы в туннеле, там, где их не мог видеть Калар, Дедушка Мортис крепко держа Клода, говорил с ним тихим угрожающим голосом. Лицо горбатого крестьянина было бледным.
- Сделаешь это, и твои прошлые грехи будут забыты, - прошипел Мортис.
Клод энергично закивал, и Мортис отпустил его. Выпрямившись, старик шагнул назад и исчез во тьме.
- Не подведи меня, - послышался из мрака его низкий гулкий голос.
Дрожа, Клод поднялся по лестнице из туннеля. Калар схватил его за шиворот и вытащил, не дожидаясь, пока крестьянин вскарабкается на последние несколько футов.
Калар не хотел брать горбатого слугу с собой, но Мортис настоял на этом.
- Он больше не твой, - сказал старик. - Он мой и только мой, но он будет сопровождать тебя во дворец.
Мысль о том, что его могут оставить одного в подземелье под городом, была отнюдь не привлекательной. Калар сомневался, что тогда он вообще сможет выбраться наверх, и был вынужден согласиться с Мортисом.
Решетку, закрывавшую вход в канализацию, поставили на место, и Калар натянул капюшон на лицо.
- Давайте покончим с этим, - сказал он.
Никогда еще Калар не ходил по улицам города более гнусного, отвратительного и опасного.
Каждое здание было темным и мрачным, облик домов был настолько искажен, что казалось, будто они корчатся в безмолвной агонии. Балки искривились и разбухли от сырости, кирпичная кладка была неровной и вспучивалась. Фундаменты некоторых домов провалились, иные же здания полностью обветшали и разрушились.
В воздухе висел тяжелый запах гнили, а все поверхности покрывал слой плесени. Улицы наполнял зловонный желтый туман, уменьшавший видимость до дюжины ярдов и приглушавший все звуки. Земля была изрытой и неровной, у стен домов громоздились груды отбросов.
Калар и его спутники были не одни в этом городе проклятых.
Повсюду, где проходили, они видели сотни нищих, угнетенных, отчаявшихся людей, грязных и одетых в лохмотья. Из окон, закрытых ставнями, и темных переулков обитатели Музильона наблюдали, как чужаки идут по кварталам Старого Города. Прокаженные и калеки-попрошайки цеплялись за них, протягивая за подаянием деревянные миски. Жалкие, страдавшие уродствами уличные продавцы сидели у своих тележек с гнилыми овощами и фруктами. Другие предлагали такие соблазнительные лакомства, как лягушек, корчившихся на палочках и скользких слизней.
Тощие дети, сжимавшие в руках ножи, со смехом бежали за перепуганной паршивой собакой. Мускулистые громилы в кожаных масках кидали свежие трупы в повозку, полную мертвецов. Шлюхи с синяками и гноящимися язвами на лицах зазывали клиентов из подворотен. Тошнотворно-сладкий дым поднимался из темных притонов, где человек мог забыться, если у него были деньги и желание.
В тенях переулков прятались воры и грабители, но Калара и его спутников никто не трогал. Похоже, что Мортис сдержал свое слово. Старый мерзавец, так похожий на труп, пообещал им, что их не тронут, утверждая, что в бедных кварталах Музильона его слово было законом. Калар сначала подумал, что это просто хвастовство, но теперь видел, что это не так. Он не сомневался, что без покровительства Мортиса им бы уже перерезали глотки и закинули бы их трупы куда-нибудь в глухой переулок.
Чтобы пробраться через трущобы, понадобился почти час. Наконец они подошли к мосту через реку Грисмери, украшенному полуразвалившимися статуями. Здесь сильно ощущался запах морской воды - река впадала в море менее чем в пяти милях к западу.