– Йохансон!!! – по безлюдным, тёмным помещениям бункера разлетелся его яростный крик, отдаваясь эхом.
«Уважаемый сэр Питер. Простите, что не дождался и не поздравил вас с впечатляющей победой над бароном Тамуорта. У меня дома возникли срочные дела, поэтому пришлось досрочно завершать эту, так называемую, войну. В качестве извинения оставил вам в подарок коллекцию картин Бартонов. Простите, что не всю. Члены моего отряда не смогли удержаться от разгр…взятия трофеев. Да и леди Маргарет Бедфорд захотелось что-то презентовать. И принцессе Кэтрин Эдвардс. И принцессе Эйлис Стюарт. И школе Святой Анны. И… Надеюсь, оставшиеся две картины придутся вам по вкусу. В отличие от моих соратников. Бывшим владельцам эта коллекция всё равно уже не нужна. Я у них спрашивал. И вообще, Бартоны выглядели настолько испуганными и измученными, что мне из жалости пришлось отправить их к родственникам, в Стаффордшир.
Поверьте, я очень хотел вас дождаться, чтобы вместе отпраздновать эту победу, но вы всё не приходили и не приходили. Поэтому ведёрко со льдом и шампанским так и стоит на столе. Оно тоже оставлено специально для вас.
Если злые языки будут утверждать, что я здесь проводил разгульную вечеринку с девочками, музыкой, шампанским, весёлыми конкурсами, бросая в воздух пачки денег, не верьте им. Кокаин, весом девять целых, семь десятых грамма, лежавший в сейфе, мы не находили. Как и золотой пистолет барона. (Тем более, он позолоченный, и то не везде.) На этом позвольте откланяться. До новых встреч. Берегите себя.
Искренне ваш, сэр Йохансон.
P. S. Как воспитанный джентльмен, уходя, я выключил свет и немного прибрался.
(*´ー`)ﾉﾞ»
Глава 13
В Лондон мы приехали на туристическом автобусе, в начале девятого утра. Выходили из него сонными, вялыми, уставшими, с заспанными глазами и опухшими, хотелось бы верить, от счастья лицами. В спортивной одежде и со спортивными же сумками. Со стороны могло показаться, что наша школьная команда действительно вернулась из тренировочного лагеря, соскучившись по разгульной и беззаботной жизни. Слегка одичав от тяжёлых тренировок, проведённых вдали от цивилизации. Хотя на самом деле, это на нас подействовала, так сказалась, «немножечко» затянувшаяся, праздничная вечеринка.
О том, насколько она прошла успешно, можно сказать хотя бы потому, что проснулся я в трусах, в обнимку с… полуголой Ханной. Обмотанной гирляндами и с разрисованным лицом. А ведь шёл-то спать в кроватку к Виардо. Видимо, перепутал гостиничные номера. Голова к тому моменту соображала уже плохо. Слава Богу, ничего «страшного» не произошло. Даже в пьяном состоянии мы друг друга в качестве сексуальных партнёров не воспринимали. Поэтому, просто обнявшись, уснули, как в детстве, чувствуя себя очень уютно и спокойно. Пока не проснулись. Вот тогда и испытали шок, стыд и ужас!
Ханна, неправильно всё поняв, не успев разобраться в ситуации и «вспомнить всё», начала орать, вцепившись мне в волосы. Обвиняя в том, что я что-то там у неё забрал. Я же принялся отпихивать спятившую сестру, крича больше от испуга, чем от боли. Потом ещё в спальню вломилась ничего не соображающая Збражская и тоже принялась орать. Нужно думать, за компанию.
Через полчаса весело было всем, кроме нас и Виардо, выделяющейся свекольно-красным цветом лица. Француженку мы нашли в шкафу, закутанную в одеяло и связанную верёвкой. В очень соблазнительном, кружевном, полупрозрачном нижнем белье чёрного цвета. Она так и не смогла вспомнить, как там оказалась? Или, что вчера было? По словам Эльзы, Ивон поздно ночью неожиданно забралась к ней в постель и начала приставать. В зюзю пьяная. С пугающе безумным, маслянистым взглядом и хихиканьем. Почему-то называя Эльзу, – «мой английский зайчик». Судя по тому, что, рассказывая об этом, краснела и заикалась ДАЖЕ Браунфельс, которую очень трудно смутить, француженка проявляла на этом поприще потрясающую настойчивость. Поэтому, от греха подальше, немка её надёжно спеленала и убрала под замок. Для надёжности просунув швабру между дверными ручками шкафа.
По прибытии в Лондон, удивительно буднично попрощавшись, члены распущенного отряда разошлись в разные стороны. Я с Ханной дошёл до припаркованной у обочины машины премиум класса, с терпеливо нас дожидающимися мистером Юнем и Цзя Мэй. Пока водитель убирал в багажник наши сумки, уважительно поклонившись, в первую очередь мне, радостная служанка поздравила молодого господина и его сестру с возвращением.