- Ну, бывай, - первым протянул руку для рукопожатия командир базы.
- И ты, - ответил Орлов своей.
Вот и все. Дверь за спиной Алексея закрылась, отсекая целую жизнь. Сейчас комендатура, подписи, бумажки, бланки и справка об убытии… Без даты возврата. Последняя…
Проторчав в комендатуре добрую, а точнее сказать злую половину дня и наконец-то получив все необходимые бумажки, сдав точно такие же, в смысле, тоже необходимые, без которых ну вот никак, ну хоть умри, но «принеси и подпиши, да не там, ты что дурак?! Вот тут же! Да не там!», потеряв пару триллионов нервных клеток, Леший наконец-то вернулся обратно в часть. Настроение, если бы не мысль о том, что это в последний раз, что скоро он поднимется на борт самолета, который увезет его из этого дурдома, непременно бы скатилось на ноль, а так, вроде, и убивать пока хочется через одного. Причем быстро и безболезненно, а не вырывая кадык, глядя, как этот очкарик с непрошибаемым, тупорылым лицом, который довел его до белого каления, требовавший с него справку формы «А2», захлебывается в собственной же крови…
- Командир! – окрикнул его кто-то.
Леший вывалился из сладких грез, даже руками встряхнул, сбрызгивая с них остатки фантомной липкой крови очкарика. Алексей обернулся. К нему, приветливо махая рукой, через плац со стороны медсанчасти шел Физик. Точнее уже Бабай. Орлов сам еще не мог привыкнуть к новому имени подопечного, которое сам же ему в порыве чувств и дал.
- Привет, командир, - протянул руку Серега для приветствия.
- Привет, - искренне удивился Леший. – А ты чего здесь?
- Так все, - улыбнулся парень. – Выписали…
В диалоге возникла небольшая пауза. Серега стоял, лыбясь, словно увидел что-то хорошее, светлое и доброе, а не человека, сделавшего его калекой. Орлов все никак не мог себя простить за тот промах. Выстрели он чуть правее, или вообще не выстрели, может, пацан остался бы нормальным. А так… На стеклянный, молочного цвета глаз смотреть было неприятно. Сколько всего Алексей повидал за годы службы, но эта рана была для него самой ужасной.
- Понятно, - выдавил он из себя. – Куда сейчас?
- Да вот, документы подавал, скоро в группу определят, - парень тряхнул пачкой бумаг, которые Орлов сперва принял за справки о комиссовании.
- Не понял, - нахмурился снайпер. – Так ты не домой?
- Нет, - опять улыбнулся во все тридцать зубов парень. – Дальше служить буду…
- Зря ты это, Серег. Лучше б домой…
- Не, командир… Мне тут… - он замялся. – Мне тут Хан приснился.
Леший вздрогнул. Они снились ему очень часто, почти каждую ночь. Нет, это были не кошмары, а дружеские посиделки, разговоры, смех и споры, но каждое утро после того дня Алексей просыпался немного не в своей тарелке от такого.
- Так вот он там мне сказал, что это фигня и мое место здесь. Что нельзя сдаваться, а надо страху в лицо смотреть… - как ни в чем не бывало продолжил молодой. – Вот я и решил еще на полгода продлить контракт, а там посмотрим.
- Дурак, - вздохнул Алексей. – Еще, поди, и от страховки и пенсии отказался? – и кивнул сам себе.
Верно, если бы оформил, то его бы домой списали, а раз «документы на рассмотрении», то, скорее всего, подписал бумажку, что «к министерству обороны претензий не имею, готов в дальнейшем выполнять поставленные боевые задачи, согласно медицинскому освидетельствованию и состоянию «годен»…
- Отказался, - подтвердил догадки пацан. – Я вон, с Красавчиком говорил из группы Курда, он подсказал, кому заплатить, все сделали в лучшем виде, так что вот… А ты все, домой? Говорят окончательно?
Красавчик… Мать его так… Орлов вздохнул. Раньше его звали по-другому, но после того, как его вертушку сбили местные и ему всю рожу обожгло и посекло, стали звать именно так. Мужик не скрывал своей внешности и не смущался ее, за что имел среди сослуживцев неплохой авторитет. Он точно знал, кому и сколько нужно на лапу дать, чтобы даже в безногом признали максимум «ограниченно годного». Вот и пацана затащил…
- Домой, - вздохнул снайпер. – Хватит уже…
- Все винишь себя за тот день? – голос парня сделался печальным. – Не надо! Мы сами виноваты. Сами сюда пришли, ты нас не тянул. Может без тебя еще раньше зажмурились бы, так что, - молодой позволил себе вольность положить руку на плечо старшего по званию. – Не кори себя, командир. Все идет, как должно идти, мы на судьбу влиять не можем…
- Тут ты прав, - Леший скромно улыбнулся. – Мой путь здесь завершен. Пора домой.
- Видимо, ты там для чего-то нужен, - кивнул Серега. – Ну, удачи тебе! И да, - пацан хитро прищурился. – Я все верну. Не думай, что не знаю, что ты за мое лечение платил. – Леший хотел было возразить, но молодой улыбался так беззаботно, что слова сами застряли в горле. – Спасибо, командир. Ну, давай, еще раз удачи и смотри телевизор почаще! Когда-нибудь по новостям про группу Бабая расскажут, как мы тут шороху наводим!