Чуть позже взошла луна, и сквозь ветви полился серебряный свет. Его хватало, чтобы различить тропинку, ведущую к бревну на небольшой полянке. Эндрю направился туда и сел, погруженный в мрачные размышления. Мальчишки – да и некоторые девчонки – ни за что не оставят его в покое. Ему судьбой предназначено сносить побои и оскорбления, если он вернется в деревню. Но что ему оставалось? Идти некуда. Мир за пределами Крессинга был для него одной большой тайной. Мальчик, конечно, слышал о великом городе Лондоне и о Челмсфорде, расположенном ближе к их деревне, но как до них добраться? Он почти ничего не умел, если не считать небольших познаний в травах и ремесле отца. Конечно, кузнецы везде нужны, но уйдет немало лет на то, чтобы научиться делать полезные вещи из раскаленного железа. Можно попробовать наняться в помощники к другому кузнецу, но чаще всего ремесленники брали в подмастерья сыновей, которым потом передавали дело, и не нуждались в работнике со стороны.
– Я остаюсь в этой глухой деревне! – крикнул он во все горло. Голос прозвучал неожиданно чисто и громко даже в лесу, среди могучих стволов деревьев. – Мне нужно уйти отсюда, выбраться в огромный мир, где можно попробовать попытать счастья!
Внезапно поднялся холодный ветер, словно вызванный этой вспышкой отчаяния. Он пронесся по лесу, вспарывая кроны деревьев, и обдал стужей тело мальчика. Эндрю обхватил себя руками, гадая, откуда вдруг появился ветер и почему он пронизывает его до костей. Луна в небесах скрылась за облаком – не исчезла, разумеется, но свет ее стал более тусклым и рассеянным. Уханье совы, доносившееся издалека, стихло, как и холодный, кашляющий лай лисы. Все вдруг замерло, и даже невесть откуда взявшийся ветер не шевелил больше листву на деревьях. А затем Эндрю услышал странный звук, словно дикий кабан пробирался через кусты.
– Что это? – встревожившись, крикнул он. – Кто здесь?
В этот миг он различил два силуэта, решительно продвигавшихся по лесу в причудливых переплетениях тьмы и лунного света. Эндрю хотел броситься прочь, но ноги словно приросли к земле, дыхание участилось, когда две тени выбрались на поляну. Он узнал их без труда. Один – убийца, которого не так давно повесили, а второй – его жертва. Неупокойники негромко спорили друг с другом о чем-то, яростно жестикулируя на ходу, направляясь к тому самому бревну, с которого только что вскочил мальчик.
– Говорю тебе, – сердито пробубнил сгорбленный убийца, – я не могу тебя простить. Ты дурно обошелся со мной при жизни и заслужил то, что получил.
Жертва, высокий, худой детина, указал на отвратительный раскол в черепе, оставленный топором убийцы:
– Этого никто не заслуживает. Может, я тебя и обманул. Да точно, я тебя обманул, но ты не один пострадал. Я одинаково обманул многих.
Убийца был крепкого сложения, дородный, с горбом на плечах. Его голова все время клонилась вперед, словно шея не выдерживала ее веса. От шеи до живота тянулась огромная рваная рана, и лохмотья кожи кое-как прикрывали зияющую дыру, которую совсем недавно заполняли потроха. Глаз в голове не осталось, губы расползлись, обнажив кости и длинные желтые зубы, торчащие из десен, блестящих от слизи.
Эндрю вспомнил, что горбун был фермером, который арендовал большой надел и нанял детину, как временного рабочего, чтобы тот помог собрать уродившееся зерно. Он заплатил ему по весу урожая, а потом, опустошая мешки, обнаружил, что работник подложил на дно камни. Негодующий фермер попытался вернуть свои деньги, но обнаружил, что тот уже пропил их вместе с приятелями. Тогда взбешенный горбун схватил топор и раскроил голову обманщику, свалив его как скотину, выращенную на убой. Собутыльники бывшего работника, желая отомстить за смерть товарища, отправились к местному барону, и он, ярый сторонник повешений, удовлетворил их притязания, отправив горбуна на виселицу.
Но убийца не соглашался с доводами жертвы:
– Тогда ты вполне заслужил добрую дюжину ударов топором по голове. Зачем же мне сожалеть о поступке, который, по моему убеждению, был полностью оправданным?
– Затем, дубина ты, что сам барон признал тебя виновным в убийстве и приказал повесить. Убийство – страшный, чудовищный грех, это дурное, нехристианское дело, идущее к тому же против законов страны. Как можно оправдать?..
Эндрю с ужасом наблюдал за мертвецами. Он был до того перепуган, что даже дышал с трудом, но, к его чести, не вскочил с места и не бросился прочь. В нем пробудилось любопытство, которое не раз уже доводило мальчишку до беды, хотя и позволяло ему узнать нечто полезное и интересное.
Эндрю знал, что мертвецы порой ходят по земле. Собственно, об этом все знали, но столь отталкивающего зрелища он до сих пор не видел. Два разлагающихся существа, застрявшие между мирами. Одно – а может, оба – заслуживали того, чтобы гореть в аду. В лунном свете можно было без труда разглядеть гниющую плоть, скользкую и рыхлую, уже сползавшую с костей и мелкими ошметками падавшую на землю. Эндрю сидел неподвижно, надеясь, что мертвецы его не заметят, однако оба трупа повернулись в его сторону, и убийца обратился к нему скорбным голосом: