Главное – пророчество.
Однажды он станет рыцарем.
Эндрю сидел в лесу, пока не начало светать, а потом пустился в обратный путь, к деревне, по покрытой росой траве. Он направился прямиком в келью отца Ноттиджа и осторожно разбудил его. Добрый монах по-прежнему был в грязной рясе, которую не снимал ни днем ни ночью. Пробудившись, он вскрикнул:
– Что? Кто здесь? Зачем?
– Это я, отец, – прошептал Эндрю. – Я пришел попрощаться.
Отец Ноттидж сел и потер щеки, заросшие щетиной.
– Ты уходишь отсюда? Это мудрое решение, мальчик.
– Почему, святой отец?
– Они жаждут твоей крови. Говорят, ты ударил мальчика камнем. Ты проломил ему голову, и теперь он стал дурачком, который говорит загадками.
– Он поправится, отец? – вздохнул Эндрю.
– Полагаю, что да.
– Я действительно ударил его, святой отец, но он это заслужил. Они хотели меня убить, я в этом уверен. Их было не менее двадцати человек, и все с палками и дубинками. Я защищался.
– Я слышал другое. Будто бы мальчик шел один, собираясь порыбачить в пруду, когда ты без причин напал на него.
– Они лгут! – с яростью воскликнул Эндрю. – Они снова бессовестно лгут!
– Как бы то ни было, ты сказал, что уходишь. Но что ты будешь делать, Эндрю?
– Я должен стать рыцарем, – гордо отозвался мальчик. – Мне сказали об этом двое мертвецов.
Монах выпрямился и посуровел.
– Будь осторожнее, мальчик, не стоит богохульствовать.
– Но это правда, святой отец! Я говорил с убийцей и его жертвой. Они бродят по лесу, споря, кто из них прав, а кто виноват.
– А имена этих неупокоенных душ?
Эндрю назвал их.
Монах кивнул, почесывая укусы блох, покрывавшие его живот и спину.
– Та-ак, – протянул он, – их тела нужно будет извлечь из земли. Есть лишь одно средство усмирить неупокойников, которые бродят, не в силах разрешить свои земные споры. Нужно отрубить им головы и похоронить заново, положив черепа между ног. Это верное средство от таких недобрых деяний. На церковном кладбище, разумеется, будет похоронен лишь один мертвец. Второго не след закапывать на освященной земле, он ведь убийца. Я спрошу барона, где были преданы земле его бренные останки. Но ты, юный Эндрю, хочешь стать рыцарем? Боюсь, это невозможно. У тебя кровь не того цвета для столь гордого титула.
– Но они сказали…
– Забудь о том, что тебе сказали слуги дьявола, мальчик мой. Как можно верить убийце и жулику? Не обманывай себя, надеясь на исполнение немыслимого. Тебя ждет одно лишь разочарование. К сожалению, будучи столь низкого происхождения, ты не стоишь и свиного пузыря.
– Да, отец, – смиренно отозвался Эндрю, решив про себя, что глуп не он, а священник. Юноша теперь был уверен, что ему предначертано прославиться. – Мне нужно идти. Прошу тебя, поговори с моими отцом и матерью, скажи, пусть не волнуются, я непременно найду работу и однажды вернусь. Я не знаю пока, куда направлюсь, но Господь позаботится обо мне и ниспошлет свою милость, верно, отец?
– О, – пробормотал монах, улегшись на спину и снова закрыв глаза. – Я бы не стал на это надеяться, мальчик. Господь не столь милостив, что бы ни говорили тебе монахи вроде меня. Я видел, как нищие умирали от голода, ревностно молясь у алтарей в великих храмах, видел, как женщины погибали от жажды, обхватив руками святой крест с образом Спасителя нашего Иисуса Христа.
– Спасибо, отец, ты меня совершенно успокоил, – не без сарказма произнес Эндрю.
– Не за что, мальчик мой. Нет смысла уходить в большой мир, питая бесплодные надежды. Полагайся только на свой здравый смысл и крепкие руки, да постарайся не воровать, даже если голоден.
– Да, святой отец. Прощай.
Но добрый отец Ноттидж уже крепко спал.
Глава 2
Актеры
Эндрю двинулся в путь, оставив позади своих родителей и двух сестер. На сердце у него было тяжело. Юноша не знал, куда идти и что делать, когда он, наконец, определится с направлением. Казалось вполне здравым в таком случае идти по утоптанной дороге и надеяться, что удача приведет его куда нужно. В тот день он разминулся с несколькими рыцарями и их слугами, и пешими и всадниками. Они не обратили на юношу ни малейшего внимания. С тем же успехом он мог бы стать невидимкой. Он миновал пару деревень, но их жители смотрели на него с недоверием и подозрением, сразу поняв по простой тунике, что перед ними обычный крестьянин, а те обычно не бродили вот так по дорогам. Крепостные находились под властью хозяина, а свободные – привязанные к своим наделам.