Когда странный рыцарь из КГБ покинул его, Андрей сразу же закрыл глаза. Всё что он узнал ни с чем в его сознании не стыковалось. От неизбежной в такой ситуации бури вопросов его уберегло полное бессилие. Не только руки и ноги едва шевелились, но и мысли тоже не отличались особым проворством. Он провалился в сон. Здоровый сон без потери сознания.
***
Проснувшись, Сиверцев открыл глаза сразу же. Страха перед реальностью как не бывало. Впервые осмотрелся в своей комнате – идеально белые, абсолютно ровные стены, сводчатые потолки, как в древних монастырях. Причудливое сочетание евродизайна и средневековья, выглядевшее, впрочем, вполне гармонично. В этом помещении Сиверцев сразу же почувствовал себя на удивление хорошо и спокойно. Вспомнил Дмитрия. Этот невероятный мужик тоже почему-то показался своим, близким, почти родным. Увидел книги на столике. Рядом – тарелку с кашей и стакан сока. Дотронулся до тарелки – она была тёплой, как будто кашу разогрели точно к моменту его пробуждения. С трудом, но с удовольствием поел. Взял в руки одну из книг. Интерес к этим книгам был у него не больше, чем к стопке газет, кем-то забытых на тумбочке в госпитале. Не так уж сильно его интересовали средневековые рыцари – тамплиеры, но он невольно подчинился закону всех больниц: читают даже те, кто не любит читать. Однако, с первых же строк чтение настолько захватило его, что он словно опять вышел в открытый космос иной реальности.
***
Тамплиеры сражались в Палестине, в Святой земле, во имя целей, которые были Сиверцеву совершенно непонятны, но как они сражались! У нескольких историков он нашёл упоминание о том, что тамплиеры нередко атаковали, а порою и побеждали десятикратно превосходящего противника. Бывали случаи, когда храмовники шли железной стеной на стократно превосходящего врага. Кажется, они вообще ни перед чем не останавливались – боевые потери тамплиеров достигали порой 90 процентов. Сиверцев хорошо понимал: такой бой трудно считать выигранным, но такой образ боя повергает противника в ужас, а это в дальнейшем позволяет порою вообще обойтись без сражений.
Вот, например, арабский историк Ибн ал-Асир пишет про «сверхъестественную ярость» тамплиеров в бою. Сарацины стали называть тамплиеров «франкскими угольями» или «сердцевиной франкского войска». Все единодушно говорят: тамплиеры пользовались невероятным авторитетом у противника и у своих, само собой. Некий французский аббат, Бернар Клервосский писал про образцового тамплиера: «Это рыцарь без страха и упрёка… Не ведая сомнения, он не страшится ни человека, ни дьявола, ни даже самой смерти, потому что он издавна возжелал её для себя» (так вот оказывается, откуда пошло выражение «рыцарь без страха и упрёка». А никто и не знает, что первоначально оно относилось только к тамплиерам). Один современный автор пишет: «Тамплиеры дрались в своём обычном стиле, то есть как сумасшедшие».
Будучи кадровым офицером, Сиверцев хорошо понимал, что целая армия не может быть «клубом самоубийц». Большинство людей очень хочет жить и большинство военных – тоже. Неслыханная храбрость тамплиеров была загадкой даже для их современников.
А вот ещё один совершенно шокирующий момент: из 24 великих магистров, сменившихся за время существования Ордена, шестеро погибли в бою, а вообще «ходили в рукопашную» все до единого (никакого боя, кроме рукопашного, тогда просто не было). Сейчас невозможно представить даже командира полка, который в каждом бою был бы впереди своих солдат. А магистры возглавляли боевое соединение, которое по современным меркам можно приравнять к группе армий, но они были первыми на поле боя. Сейчас генерал всегда на КП. Это разумно. Одни ведут бой, другие им управляют из безопасного места. Так ведь и в средневековом бою сшибались порой десятки тысяч человек и такой бой ничуть не меньше нуждался в управлении. А великие магистры, управляя сражением, сами сражаясь, как рядовые войны. Неразумно? Но и сейчас за таким полководцем солдаты пошли бы хоть в самое пекло.
Впрочем, Сиверцев знал таких храбрецов, что просто кровь холодела. Но он никогда не видел хотя бы взвода, состоящего сплошь из таких храбрецов. Это понятно – героизм – дело штучное, его на конвейер не поставишь и в массовое производство не запустишь. А тут, скажем, 300 рыцарей в едином строю и абсолютно все – безумно храбрые герои. И это вовсе не было преувеличением европейских хронистов. Враги даже больше восхищались мужеством тамплиеров, чем европейцы.
Но наиболее невероятным было то, что сам Устав Ордена Храма предъявлял почти непомерные требования к храбрости своих рыцарей. Устав – сумма правил, обязательных для каждого. Представьте себе, что современный устав требовал бы от каждого солдата в каждом бою заслужить награждение орденом. Орденом… Мы уже забыли о том, что орден – не наградная железка. Орден – организация. А железка – знак Ордена, подтверждающий твоё членство в этой организации. Орденом не награждают. В Орден принимают. Да ведь и сейчас до сих пор говорят «кавалер ордена». Слово «кавалер» (во французской огласовке «шевалье», в испанской – «кабальеро») как раз и означает «рыцарь». И не случайно это слово однокоренное со словом «кавалерист», потому что рыцарь – именно конный воин. (Собственно, русское слово «рыцарь» произошло от немецкого «риттер» – всадник). Забавно, да? «Кавалер ордена «Красной Звезды» в общем-то означает «Рыцарь Ордена Красной Звезды». И само слово «орден» происходит от латинского «ордо» – порядок, то есть упорядоченное объединение.