— И что означает этот абсурд? — спросила Мария. — Хоть намекни…
— Мария! Любой человек может зайти в пещеру случайно или по доброй воле, что бы увидеть, еще раз проверить… что-то… То, что кто-то нас опередил — это вполне нормально… Разве может быть странным, что в пещере часто бывали Икс или Игрек или они оба вместе — Икс и Игрек? Нет… Но когда Икс или Игрек едят в пещере, в двух шагах от света, и едят не бисквиты, а раскрывают жестянку консервов, разве это может быть нормально? Вот почему я говорю, что только через абсурд можно понять такой поступок, так как сделать его может только ненормальный человек — человек, которому не нравится свет, который ненавидит солнце и мир, который чувствует себя лучше во тьме.
Ионел глянул на часы:
— Пора выходить на связь… Как бы наши снаружи не подумали, что с нами что-то произошло…
Виктор и Ионел быстро настроили аппарат. Проверили батареи и высоту антенны. Ионел молча подал знак, что готов начинать передачу, даже не подумав, что тот знак не нужен, и все замерли, ожидая вестей.
— Та-та-ти-ти-та-та-ти-ти-та-та-ти-ти, — выбил Ионел и начал ждать ответа.
Но ответа не было. Он снова подал сигнал. В ответ — снова ничего. Он проверил время: секундная стрелка достигла отметки 12. Невероятно, чтобы Лучия, воплощение пунктуальности, королева вежливости, как называл ее Дан, опоздала.
«Та-та-ти-ти-та-та-ти-ти-та-та-ти-ти», — упорно посылал сигналы Ионел.
Аппарат не отвечал. Попробовал еще раз. Потом еще. Ответа — никакого. Ни звука.
— Невозможно! — сказала Мария. — Лучия не может опоздать. Попробуй еще… или разреши мне. Может, мне повезет…
Но именно в тот миг, когда Мария только произнесла последнее слово, аппарат заработал. Ободренный ответом, Ионел передал послание из пещеры первым шифром, то есть простейшим, таким, каким пользуются телеграфисты при обычных передачах. Он сообщил наружу, что исследование идет нормально, что они сделали плот, что первые препятствия преодолели легко и уже приближаются к концу.
— Скажи им, что здесь чудесно, словно во сне, — попросила Ионела Мария. — Или лучше разреши мне.
Ионел категорично махнул рукой, чем разозлил Марию. Но когда они услышали, что повторяется первое сообщение, то поняли, что снова произошла какая-то неприятность. В самом деле, аппарат в пещере не принимал больше ничего.
— Не понимаю ничего… — снизал Ионел плечами. — Да и первые сигналы были не очень ясные…
Но именно тогда, когда этого никто не ждал, аппарат начал принимать импульсы. Виктор и Ионел с давно приготовленными карандашами начали взволнованно записывать сообщение, которое им передавали снаружи. Передавалось быстро, оба записывали сигналы автоматически, даже не стараясь их истолковать. Передача смолкла внезапно, а уже, меньше чем через миг Ионел только глаза вытаращил. На листе бумаги перед ним выстроились многочисленные цифры и буквы:
АЗЦДЕ4ИБИДВ6СПО5ДРГГЛИ2ААИГ238УВНЛ53ФСМИИКАД43С5УОВМИЗСИИБЛЦД6.
— Что это со мной? — спросил он обалдело. — Я сошел с ума? Забыл азбуку? Забыл шифр?
Он, словно ошалелый, схватил тетрадь Виктора. Виктор взял его тетрадь. Знаки были одинаковыми в обеих тетрадях.
— Итак, ни один из нас не ошибся, — сказал Виктор. — Попробуй-ка еще раз!
Ионел снова выбил позывной, но напрасно: ему не ответил никто.
— Ничего не понимаю… — разозлился он. — Или Лучия обезумела, или я…
— И я не понимаю ничего… — признался и Виктор. — Невозможно расшифровать.
— Мы же договорились, что будем пользоваться первым шифром…
— Я знаю оба шифра наизусть, — успокоил его Виктор. — Послания Лучии лишены любого смысла.
— Его невозможно расшифровать.
— Не произошло ли что-то там, около пещеры? — спросила Мария, охваченная беспокойством.