— Нет, коммандер, я веду запись. Благодарю вас, сэр.
Экран потемнел. Командир КОРСа сидел в своем кресле и смотрел на темное пятнышко на своем личном видеоэкране — то место, где недавно исчез десантный бот. Прошло несколько минут.
— Чертовски странно, — повторил он.
Затем, подавив вздох, он отправился утешать разъяренного капитана — бывшего капитана — десантного бота.
ГЛАВА 34
Если теперь, так значит, не потом; если не потом, так значит, теперь; если не теперь, то все равно когда-нибудь; готовность — это все.
— Его Величество примет вас обоих через несколько минут. Прошу вас пока что подождать в галерее. Я уверен, что ожидание будет недолгим. Его Величество уже заканчивает завтрак.
Личный секретарь и помощник короля д'Арджент провел Така и Дикстера в просторный коридор, носивший название Большой галереи из-за украшавших его стены картин современной живописи. Они выставлялись на сменной основе и лично подбирались либо королем, либо королевой. Художникам, чьи картины отбирались, гарантировались слава и огромное состояние.
Несмотря на снедавшее их беспокойство, лорд-адмирал и его адъютант замедлили шаг, рассматривая полотна. Их вкусы сильно различались. Дикстер любил абстрактное искусство, предпочитая находить в рисунке собственный смысл. Таку же нравились картины, на которых, по его выражению, «яблоко похоже на яблоко, а не на то, что остается в тарелке у моего ребенка после обеда».
В галерее были представлены не только картины, но и скульптуры, фотографии, гобелены, а также образцы нового и крайне противоречивого «растительного» искусства.
— Если не ошибаюсь, это произведение Юлла, — произнес Дикстер, остановившись перед батальным полотном, на котором разворачивалось космическое сражение между коразианским флотом и крейсерами Адмиралтейства.
— Мне нравится, — с энтузиазмом отозвался Так. — Поразительный эффект присутствия!
— Правда? — сухо спросил Дикстер. Зрелище космических сражений никогда не доставляло ему удовольствия. — Я предпочитаю вот это.
— Гутьеррес, — кивнул д'Арджент. — Изысканно, не правда ли? Картина преподнесена Его Величеству общественно-религиозной группой, известной под названием «Рыцари Черной Земли». Вы когда-нибудь слышали о ней?
Так и Дикстер ответили отрицательно.
— Да, именно такое название, «Рыцари Черной Земли». — Д'Арджент умел делиться информацией с таким чистосердечным простодушием, что никто не мог заподозрить его в снисходительности. Вот и сейчас он как будто напомнил своим собеседникам то, о чем они всегда знали, но случайно забыли.
— Гутьеррес известен своими планетными ландшафтами. На этой картине изображена Земля вместе с Луной.
— Не слишком похоже, — заметил Дикстер, внимательно разглядывавший живописное полотно. Когда я в последний раз видел Старую Землю, она была пепельно-серого цвета.
— Это древняя Земля, — пояснил д'Арджент. — В те времена она была известна как «голубая драгоценность» Галактики. Вообще-то говоря, к картине было приложено странное сообщение из Экклесиаста: «Одно поколение уходит, другое приходит, а земля пребывает вовеки. И восходит солнце». Это перевод из Библии, разумеется, — небрежно добавил он, уверенный, что оба узнали цитату.
— Экклесиаст. — Так кивнул с самым серьезным видом. — Я знавал одного строевого сержанта с таким именем.
Д'Арджент вежливо улыбнулся.
— «Одно поколение уходит, другое приходит…» — обеспокоенно пробормотал Дикстер. — Это похоже на угрозу.
— Да, не правда ли? — согласился д'Арджент. — Службе безопасности пришлось провести специальное расследование. — Он изящно пожал плечами. — Нужно отдать им должное: это послание более оригинально, чем большинство остальных. Картина также произвела глубокое впечатление на Его Величество.
Незаметно подошедший слуга открыл двойные двери, ведущие на внешнюю террасу. Перехватив вопросительный взгляд д'Арджента, он едва заметно кивнул.
— Его Величество готов к встрече с вами. Сюда, пожалуйста.
Стояло прекрасное утро, обычное для Минас Тареса — планеты, где находилась резиденция галактического правительства. Погода здесь редко бывала плохой, а когда все-таки портилась, то даже дождь падал по-особенному мягко и живописно. Этот день выдался ясным и безоблачным. Молодой король и королева отдыхали во внутреннем дворике, наслаждаясь драгоценными минутами уединения, выпадавшими им в соответствии с расписанием официальных приемов.
Обилие цветов и растений, наполнявших воздух благоуханием, придавало дворику пасторальный, домашний облик. В Сверкающем дворце имелся огромный ботанический сад, составленный из редких и экзотических растений, привезенных со всех концов Галактики. Там работало множество научных специалистов и садовников, кропотливо превращавших сад в выставочную витрину для посетителей. Здешние растения, напротив, прибыли либо с Цереса, родной планеты королевы, либо с пустынного мира Седьмого. Сирака, где родился Дион Старфайр. Оба они заботливо ухаживали за своими питомцами, растущими в глиняных горшках или кедровых ящиках — ведь дворик располагался на высоте сорока пяти этажей. Все растения процветали в этом замкнутом, ограниченном пространстве. Возможно, это объяснялось любовью и вниманием хозяев.
Дворик был излюбленным убежищем королевской четы. Сюда допускались очень немногие: лишь те, кто числился среди близких друзей.
— Мы надеемся, что вы не будете возражать против неформальной обстановки, — Дион улыбнулся и встал, как делал всегда в присутствии лорда-адмирала.
— Напротив, я польщен, — отозвался Дикстер.
Так огляделся по сторонам и принюхался.
— Ах, этот запах шалфея! Он напоминает мне о той ночи на Седьмом Сираке, когда лорд Саган явился за тобой, мой мальчик… я имею в виду, Ваше Величество.
— О той ночи, когда вы уселись мне на грудь и опустили лицом в грязь? — с улыбкой спросил Старфайр.
— Я должен был как-то успокоить вас, иначе мы могли бы погибнуть. — Так покачал головой. — По крайней мере, один из нас. Саган ни в коем случае не стал бы убивать вас, но в то время мы об этом не знали. В то время мы вообще мало что знали. Прямо как сейчас.
Удивленный этим неожиданным замечанием, Дион ждал продолжения. Но Так приподнял брови, многозначительно взглянул на Дикстера и отошел к кусту шалфея.
Еще более озадаченный, Дион повернулся к лорду-адмиралу. Дикстер беседовал с королевой.
— Я очень рада снова видеть вас, мой лорд. — По общему признанию, Астарта была одной из прекраснейших женщин в Галактике, и беременность лишь приумножила, а не уменьшила ее красоту. За месяц до рождения долгожданного наследника трона она выглядела цветущей и, более того, счастливой.
Было время, когда никто бы не осмелился выступить с таким утверждением. Но то время осталось в прошлом. Астарта и ее муж если и не сгорали от любви друг к другу, то, во всяком случае, были добрыми друзьями. Каждый из них относился к другому с искренним уважением и пониманием. Еще немного той заботы и нежности, с которой они ухаживали за своими растениями, — и любовь могла бы укорениться на этой благодатной почве.