Эй, что это должно значить?..
Но потом вопросы исчезли. Когда я обратила внимание на руку, залитую кровью.
— Пуля прошла навылет. Помоги обработать рану, и не нужно сейчас томных охов-ахов с паданьем в обморок от вида крови, — криво ухмыльнулся он.
Нервно кивнув, я подошла к Вирджу и взяла в руку губку, лежавшую в небольшой миске с теплой водой (интересно, когда он успел ее нагреть? Или у него здесь где-то был спрятан термос с кипяточком?). Тем временем мужчина сел на стул и положил раненную руку на небольшой столик. И я осторожно, боясь прикоснуться лишний раз к его коже, принялась омывать напряженную мускулистую руку. Как ни странно, рана все еще кровоточила. Потому когда сплошной «кровавый рукав» был вытерт и я смогла как следует ее рассмотреть, то по команде Вирджа полила ее спиртом, в то время как мужчина молча стиснул зубы.
— Повезло что крупные вены не задело, — хмыкнул он с поражающей непринужденностью. — Просить зашивать не стану, сам справлюсь, просто перемотаешь, как справлюсь.
— Хорошо, — тихо кивнула я и отвела взгляд, не в силах смотреть на то, как мужчина, взяв хирургическую иглу, принялся собственноручно сшивать пулевое ранение.
Надеясь как-то отвлечься от звуков, с которыми он проводил эти манипуляции, я невольно задержала взгляд на его крепком теле. Это были… далеко не те мышцы, что я видела на теле Алекса. Они казались иными — более мощными, подвижными. Очевидно приобретенными не только физическими тренировками, но и закаленными в множестве сражений. Испытавшими на себе настоящую боль и смертельно опасную усталость. От того переливались напряженно, словно пластичные камни в вязкой воде. И в то же время органично, легко, безоговорочно и молниеносно подчиняясь малейшей воле своего хозяина.
— Так кто ты такой? — решилась спросить я, дождавшись, пока Вирдж закончит себя «штопать».
— Своего рода друг Алекса, — ответил мужчина, снова кладя руку на стол, чтоб я омыла ее от вновь набежавшей крови и перевязала. — Мы с ним снюхались, пока ты лежала в больнице, и кое-что обсудили придя к выводу, что для нас имеет смысл работать вместе.
— И какая в этом выгода для тебя? — поинтересовалась я, осторожно касаясь влажной губкой раненной руки.
— Личная, — бросил Вирдж. — Скажем так, я немного застрял здесь. Потому что туда, куда меня пускают, я не хочу, а туда, куда я хочу, меня не пускают. Вот мы с Алексом и договорились: я помогаю вам обоим добраться до вершины небоскреба, на вершине которого заседает Люций Бист, а взамен вы протащите меня туда, куда я сам не доберусь, и если все сложится — прихватите меня с собой.
— Прихватим куда? — недоверчиво нахмурилась я.
— Потом узнаешь, — отмахнулся мужчина. — Сейчас нам главное, для начала, добраться до места, где нас ждет Алекс. А потом уже скорректируем план и будем действовать согласно ему.
— Ясно, — вздохнула я, беря в руки бинт, который принялась осторожно наматывать на сильную руку. — Вот только все равно не пойму, зачем я нужна биологическому папаше?
— Своих дочерей Бист запирает в зеркалах, — пояснил Вирдж, и от его слов я на несколько секунд замерла, едва не выронив бинт. — После небольших ритуальных манипуляций они становятся Пиковыми Дамами: злыми духами, которые существуют вечно в зеркальном измерении, но взамен должны иногда выходить на охоту. Их задача — убивать и калечить людей, которые сами же их призывают. Конечно, Дама не девочка по вызову и приходит не всегда. Что подогревает у обывателей интерес: а правда ли их изрежут, если они встанут перед зеркалом и позовут ее, связав над свечей черную и красную нити?
— Зачем кому-то вообще соглашаться становиться ЭТИМ? — поежилась я, пытаясь просто воспринять только что услышанный бред.
— В зеркальном измерении Пиковая Дама живет как сыр в масле, — хмыкнул мужчина. — Любые ее желания, даже малейшие прихоти, незамедлительно исполняются. Ей служат множество демонов и духов. Можно сказать, она становится одной из черных принцесс загробного мира. Так что большинство дочерей Зверя обычно соглашаются, тем более что они изначально, по своей природе, предрасположены к жестокости и насилию.
— И я должна во все это поверить? — нервно пробормотала я, все же найдя в себе силы, чтобы продолжить перевязку.
— Придется, детка, — нагло ухмыльнулся Вирдж, посмотрев на меня слишком бесстыже. Особенно как для человека, который только что зашивал собственную огнестрельную рану! — К слову, я наивно полагал, что некоторые мелочи уже должны были бы натолкнуть тебя на мысли, будто ты находишься… не в совсем привычном тебе месте.