После несварения желудка, я пришла к выводу, что нам с Жориком обязательно надо приготовить что-нибудь вкусное. К примеру, мясные рулеты или «пальчики», как говорят в нашей семье. Пес вертелся вокруг меня и иногда ловил что-нибудь вкусненькое, а случалось, что и бессовестно лакомился со стола, когда я отворачивалась. Зазвонил телефон — со стола пропал хороший кусок мяса. Пес получил полотенцем по морде, но совесть в нем так и не пробудилась.
— Алло? — ответила на звон мобильного я, когда процесс приготовления дошел до тушения.
— Кис, а что ты делаешь? — спросил меня голос Мирового Зла.
Вот так я прям и выдала все свои планы по спасению планеты! Нет! Я просто призналась, что готовлю. На что Фима, глотая слюну, задал очередной вопрос:
— Пальчики? А ты со шпигом делала?
— Ну да.
— А веревочки будешь снимать после?
— Нет. Мне лень, ты же знаешь! — терпеть не могла возиться с освобождением кусочков мяса от пут. Мама с папой и Йорик как-то уже и внимания не обращали на то, что надкусывая рулет, приходится воображать себя фокусником и вынимать изо рта пол мотка ниток. Впрочем, Фима ел с ниткой, и ничего — жив, здоров, и хоть бы на расстройство пожаловался! Только добавки просит.
— А тебе еще долго? Они уже тушатся? Пахнут, наверное. — Мне казалось, что он на расстоянии запах учуял. — Я после работы приеду! Оставь мне штучек пять… Нет! Шесть. А лучше 10–15!
И положил трубку.
— Па! Если хочешь успеть и съесть рулеты, то нужно начинать, как только я огонь выключу. — Крикнула я папе, смотревшему телевизор в другой комнате.
— У нас сегодня Фима ужинает? — догадался папа.
— Мировое Зло — оно такое. Никогда не знаешь, когда нагрянет и что отнимет. — Философствовала я.
— Когда-то я хотел сына, — бормотал папа, заглядывая под крышку кастрюли. — Кто ж знал, что у меня их столько будет, а один трагладитом окажется…
Что тут скажешь? С судьбой в карты не сыграешь — никогда не знаешь, что она выкинет. Пробовать даже не стоит. Потому я и не задумываюсь о будущем. Я просто живу, плыву по волнам и стараюсь отвечать за каждый поступок здесь и сейчас, но ступать так, чтобы звук моих шагов не приманивал беды и несчастья.
— Кстати, Кис, Жорик сегодня на тебе… — Вынес приговор папа и мои шаги по жизни стали в два раза тяжелее.
— Да он и так на мне, скоро на голову залезет. — Посмотрела на псину я. Монстр как раз лапы на стол поставил, чтобы лучше видеть, не забыл ли он чего украсть.
— Он меня не слушает. Может сам с ним выйдешь? — понадеялась, что папа проявит понимание. Но он собирался выспаться перед сменой и приговор так и остался, вынесенным для меня.
Я обула удобные кроссовки (которые не жалко выбросить, ведь после прогулки все равно подошва дымиться будет). Собралась с духом и прицепила поводок к ошейнику. Только открыла дверь… и понеслось. Жорик взял дистанцию с низкого старта, и в парк я ворвалась, за долю секунды преодолев барьер в виде забора, нырнула в кусты, вынырнула и оказалась на дорожке, оставляя позади борозды от ног в асфальте.
— Жора, тормози! — требовала и приказывала я, волочась на привязи.
Какие-то алкаши на скамейке, радовались и веселились жизни, с удовольствием приглашая моего пса выпить. Они часто сидят именно здесь и сталкиваются либо с мамой, либо с папой.
— Жора, иди к нам! — широким жестом позвал один мужик.
— Ща придем! — кричала я. — Только Жора не с хозяином и не с хозяйкой!
— Киса? — вовремя сообразили мужики и быстро вскарабкались на дерево. Пес, воспользовавшись накрытой «поляной», быстро слизал кусок колбасы и соленые огурцы, вылакал водку из открытой тары и пошел дальше. Мне осталось только извиниться и напомнить, что Минздрав предупреждал… а Жорик — наказал за непослушание.
Прогуливаясь по темным уголкам парка и распугивая людей, я ждала, когда пес нагуляется. Но даже в нетрезвом состоянии он помнил сколько деревьев должен пометить. Лишь после тридцать шестого дерева и двух столбов мы, наконец, пошли домой. Спускаясь с горки (дорожного спуска для машин), я поняла, что жить мне осталось пару секунд. Прицел зверюги безошибочно навелся на обнаглевшего котяру. Тот умывался на бордюре и считал себя неприкасаемым. Жорик собирался это опровергнуть. Он пригнулся и поспешил на охоту, совершенно забыв, что на другом конце поводка висит пока живой человек, который хочет оставить при себе свои ноги, руки и голову, желательно целыми.
— Нееет! — мой одинокий и душераздирающий крик разнесся по всей улице. Дети на мгновение отвлеклись от игры в карты, задумались, а потом вовсе испарились, понимая, что сейчас начнется.