Я бы и рада была ухватиться за руку помощи Оли, да только четко понимала, что сил моих провисеть хоть одну секундочку на одной руке не достаточно. Мышцы так саднило, что я уже готова была разжать пальцы.
От стыда, что попала в такую глупую и опасную ситуацию, я крепко стискивала зубы, не собираясь открывать того, как сильно мне страшно. В голове пульсировало: «Прости меня! Я полная идиотка!».
А тут еще и Лева объявился. Он на мгновение занял место рядом с Олей, и в следующую секунду уже быстро скользил и прыгал по наклонной стене горы, хватаясь за корни и тонкие деревья, чтобы добраться до меня. В результате, допрыгав, и чудом удержавшись немного ниже, чем я, Лев скомандовал: «Отпускай руки!» На свой страх и риск я прислушалась…
— Поймал! — выдохнул он, крепко сжав меня.
Мы так повисели немного на небольшом уступчике. Он прижимал меня к горе и к себе. Я слушала бешеный стук его сердца и сбившееся дыхание. Ощущала как наливаются сталью его мышцы, и как крепко держат меня руки, и ни за что не отпустят. А потом медленно мы полезли наверх, где меня чуть не задушила Олька.
— Я скучала! — выдала я слова, которые так давно мне хотелось сказать, точнее я просто прохныкала ей в плечо.
— По фигу парни! Я буду всегда на твоей стороне! — впала в истерику она, хотя сто процентов хотела всыпать мне пилюлей за то, как сильно я ее испугала. — Мне тебя так не хватало!
Опасность создала мир между нами. Только Фима обиделся. Злу ведь мир и покой никогда не нравятся.
— Я по фигу? — он подоспел только на наш диалог, а того, что случилось не видел. Олька, отрядив всех шагать к цели, решила поговорить со мной один на один, примириться. А когда не обнаружила меня на тропинке, стала оглядываться. Вот и увидела шокирующую картину: лучшая подруга в паре секунд от смерти. У Левы была другая причина отлучиться от группы. Банальная, мужская. Кстати, о нем.
В то время как я сидела на земле и не могла отдышаться, когда у меня слезы наворачивались на глаза, Лева сидел напротив весь грязный, в пыли, исцарапанный, сосредоточенно меня рассматривал. И только Оля меня отпустила, как Лев потребовал:
— Кис, посмотри на меня!
Я не поднимала голову. Весь ужас произошедшего, как и в случае с пожаром, охватил меня исключительно по окончании беды. Сердце из груди выпрыгивало. В ушах звенело. Слезы лились непроизвольно, ручьями по щекам. Наверное, я совершенно тормазнутая личность! Меня колотило от страха только в финале эпопей. А сейчас трясло и конечности отнимались, словно их заморозили.
— Алиса! — снова позвал он.
Я подняла голову. Парень был серьезным и немного злым, смотрел на меня несколько минут, а потом внезапно его лицо изменилось. Лева улыбнулся глупо и неуместно, заставив меня также ему ответить — выдавить из себя жалкое подобие улыбки. Лев прислонился лбом к моему лбу и продолжал усмехаться, как сумасшедший.
— В порядке, — говорил он вполне довольным шепотом.
— Я не поняла! — сцену единения с ревностью и недовольством застукала Алла.
За ней подоспели и остальные, весьма удивленные нашим «пикником» посреди узкой тропинки.
— Что у вас тут случилось? — нахмурился Лысый.
— Все отлично! — не стал вдаваться в подробности Лева, вставая с земли и меня, поднимая. О моем полете в бездну так никому и не рассказали. Свидетели ужаса, оставили это в полном секрете. Лева взял Аллу за руку, но меня так и не отпустил, крепко прижимая к своему боку. Олька шла дальше рядом, также придерживая меня с другой стороны. А я никак не могла успокоиться и все время плакала. Хотя, когда смотрела на Леву и, он улыбался, успокаивалась.
Ночь признаний
В то время, как все ужинали, я пытала Ефима в нашей сушилке. Пытала страстно и ожесточенно. Трусила его, схватив за майку, лупила кулачками, катала по полу, пинала иногда, и требовала правды.
— Киса, я же и ответить могу! — обижалось Мировое Зло.
— Правильно! Ответь мне! Ответь, чего ты прилип к моей подруге?
Он перестал реагировать на мои выбрыки, удары и замер, высказав:
— Я люблю ее. Довольна?
— Любишь? — интересовалась я, сидя верхом на Фиме и угрожая поставить на его физиономии еще две царапины вдобавок к другим.
— Киса! Я же сказал: «Люблю!» Не собираюсь я ее бросать. — Испугался таки он. Скинул меня с себя и сел, стеснительно потупив взгляд на собственные руки.
— Со мной такого раньше не было. Понимаешь? Я ее вижу и ничего с собой поделать не могу. Больно, когда она не смотрит на меня. Среди ночи просыпался и несколько раз звонил ей, чтобы услышать голос. Хорошо, хоть не послала меня и трубку не бросила. Мы часто теперь так болтаем. Почти до утра. Даже головная боль проходит, когда Оля просто стоит рядом со мной. Я люблю ее и иначе это не объяснишь.