Я отвечала на телефонный звонок, стоя на лестничной площадке, в подъезде.
— Кис, отец умер! — выдавил из себя эту тяжелую новость по телефону Эдик. А потом пригвоздил мое замершее сердце следующим: — Кис, я останусь здесь и, наверное, не вернусь… Так что… Не хочу, чтобы ты зависела от меня. Лучше двигаться дальше. Найди себе кого-нибудь. Присмотрись к Лысому. Кажется, он тебя любит совсем не как сестру… Кис, мы расстаемся. Так будет лучше.
Ненавижу эту фразу. Для кого лучше? Для меня? Для тебя? Для Лысого? Причем здесь он?
Я была в ярости! Наверное…
Сложно сказать, когда находишься под действием успокоительного.
— Но. Знай, что я тебя люблю! — и тут же совершенно не логично признался в такой момент он. — Если тебе нужно будет поговорить… Ты всегда можешь позвонить мне. И, Кис, я смогу звонить тебе?
— Да. — Я соглашалась с каждым его словом, потому что на самом деле в тот момент мне не было дела до окончания отношений, которые давным-давно стали всего лишь иллюзией. Сейчас меня заботило то, что в квартире за моей спиной омывали тело Левиного папы.
Я запомнила о нем только хорошее. Он, словно был мне вторым отцом. Самый яркий момент прошлого — поход с каяками на речку. Когда дядя Боря, Левин папа, взял нас с собой, мама спрашивала:
— Что ты там будешь делать с толпой парней?
— То же самое, что и обычно! — отмахивалась я, подразумевая: споры и приколы. А у мамы как-то глаза выпучились. И пришлось долгих два часа с ней припираться, доказывая, что со мной ничего плохого в походе не произойдет… Тогда я в своей сохранности была полностью уверена. Пока не встретилась с каяком. Это не какой-нибудь плохой человек! Это очень плохая вещь. С дурным характером. Хотя у висла он еще хуже.
С каяком мои отношения не заладились сразу. Чтоб вы понимали, это такой банан на плаву. В него нужно научиться не только влезать, но и вылезать из него. Короче, как выяснилось, ни то, ни другое на плаву я делать не умею, да и на земле трудно получается. Тем не менее, Лысый взял меня в свою лодку. Ой и зря же он это сделал. Причем еще заранее предупредил:
— Утопишь висло — прикончу! Оно стоит в два раза дороже самого каяка.
Сию золотую вещь мне захотелось оставить на берегу и вообще не прикасаться к ней, а лишь пылинки сдувать, когда я услышала ее цену!!! И как бы ни умоляла, но Лысый потащил меня с собой в воду… И вот мы плывем.
— Киса, ты грести собираешься?
— А надо? — поинтересовалась я. — Я сижу, тебе не мешаю.
Судя по продолжительной паузе (а оглянуться и посмотреть на выражение его лица я не могла), меня хотели огреть «золотым» вислом по голове.
— Греби, Киса! — приказал Лысый.
Я попробовала. Честно старалась.
— Куда ты гребешь, Киса!? — орал на меня Лысый.
— К берегу.
— Прямо греби. К воротам! — рычал и злился напарник.
— К каким воротам? — отплевывалась от воды я.
— Вон. Прямо. Ворота!
Я посмотрела. Ворот не было.
— Камни, Киса! Вон к тем камням! — кричал Лысый.
— Не хочу я к ним грести! — возмущалась я. — Вдруг мы о них ударимся…
Удариться не ударились, а вот перевернуться — это да, случилось! Лысый матюкался! А дядя Боря отвел меня в сторону, и сказал, что я буду теперь плавать с ним. Он посадил меня в свой каяк, дал висло и по пути точно отдавал приказы: один гребок вправо, два — влево, поднять висло. В общем, с ним я быстро научилась и грести, и плыть, и проходить пороги, не переворачиваясь в лодке, и даже плыть на скорость. С дядей Борей в этом плане мы оказались отличной командой — постоянно обыгрывали ребят на время прохождения препятствий, развивая сумасшедшую скорость и преодолевая расстояние до ворот за считанные минуты. Еще дядя Боря научил меня разводить костер и ставить палатку. Как-то он, в тайне от парней, открыл мне небольшой секрет:
— Знаешь, Киса, я очень хотел, чтобы Люда родила мне дочку. Сын — это хорошо. Но я всегда представлял себе большую семью.
— Дядь Борь, а вам разве нас мало, — я кивнула на мальчишек, бегавших вокруг палаток и прикидывающихся индейцами.
Мужчина рассмеялся.
— Да. Тут не поспоришь! Но ты, Киса, если они тебя обидят, приходи ко мне. Я им всем, таких выпишу!..
Понятно, что мальчишки меня бы и пальцем не тронули, но было приятно осознавать, что у меня есть еще один взрослый защитник. И вот этого человека не стало.
Весть о том, что отец Льва умер от сердечного приступа, ошарашила всех. Он расстался с жизнью тихо. Ночью. Тетя Люда проснулась в семь утра, встала, сделала ему кофе, а когда вернулась… обнаружила его холодным.