Отдав приказ, развернулся и, как ни в чем не бывало, прошел мимо в почтении и ужасе преклонивших пред ним колени рыцарей и дружинников обратно к своему ипсомобилю.
— Слушаюсь! — ответил агент и с насмешливым укором обернулся к остальным, указал не колесо ручного механизма открытия двери — чего стоите? Вертите давайте, мужички! Тут сто двадцать тонн, руками не открыть.
Граф Прицци коротко кивнул, и несколько человек навалились на колесо, завертели его, медленно, через редуктор, поднимая вверх и назад массивную металлическую панель.
Министр Динтра же вернулся в салон своего экипажа, сел на место водителя, не закрывая двери, расслабленно откинулся в удобном мягком кресле, достал прозрачную, как у барона Визры, пластинку и углубился в чтение, не проявляя к происходящему больше абсолютно никакого интереса.
Когда ворота были подняты и встали на фиксаторы, Адам Роместальдус достал из своей поясной сумки яркий фонарь, похожий на химический, светя им, заглянул в просторный темный зал за дверью, тоже заставленный ящиками и контейнерами, прошел мимо наглухо закрытых дверей отключенных лифтов до лестницы. Не подождав никого, зашагал по ней.
Граф Прицци кивнул нескольким своим людям сопровождать его, последовал за ним.
— Борис — повелительно окликнул было собравшегося идти следом за ним маркиза министр — останьтесь.
— Слушаюсь… — с поклоном ответил маркиз Дорс, в нерешительности бросил взгляд на принцессу Веронику, подошел к ипсомобилю. Герцогиня схватила было его за руку, нахмурилась, потянула к себе, желая тоже остаться с ним.
— А ты иди с Августом — непреклонно и властно приказал ей министр.
Она захлопала глазами, но не посмела возразить. Министр пригласил маркиза присесть на пассажирское кресло, а когда тот оказался в салоне, дверь ипсомобиля автоматически закрылась за ним. Сказав большей части отряда ждать их возвращения у дверей, граф Прицци протянул руку герцогине и повел ее вслед за агентом Роместальдусом в башню наверх.
Они поднимались пролет за пролетом по бесконечной темной и широкой лестнице. Трубы, кабели и рельсы под потолком, однообразные серые бетонные стены с прямоугольными потухшими плафонами светильников, расходящиеся в стороны широкие пустые коридоры, бессмысленные, безликие, числовые и буквенные коды на панелях и табличках, бесконечное эхо шагов и тяжелое бряцание железа в этой тягостной подземной тишине, порождали в душах тоску и уныние. Здесь, в недрах огромного, мертвого, обесточенного комплекса, загадочного объекта Гирта Башня, ничего не напоминало ни о величии столичной архитектуры, ни о грозной роскоши рыцарских замков и мрачной помпезности дворцов и домов Гирты. Все было серо, тускло и безлико: каменные стены, темные коридоры, бесконечные бетонные лестницы и непременно запертые, лишенные всяких запоров и замочных скважин глухие железные двери. Тут пахло старым, сухим, раскрошенным цементом, каменной пылью и понемногу, но все же ржавеющим уже не одну сотню лет, железом. На полу, в осыпавшейся бетонной крошке, отчетливо просматривались многочисленные, похожие на человеческие, следы. Фонари выхватывали из темноты указатели с названиями и кодами помещений. Вначале, в самом низу, на первых этажах, были баки и склады готовой продукции, материалов и дополнительных компонентов. Выше службы: насосная, котельная, обработка, селекция, фильтрация, ректификация, дезинфекция и отчистка. Над ними центрифуги, гидропоника, инкубаторы, и обогащение. Еще выше ремонтные мастерские, интеграция, производственные и биоинженерные линии. От лестницы на каждый этаж расходились коридоры с рельсами, но все двери в них были закрыты. Рядом с каждой в глазке рыжел предупреждающий знак. «Аварийная блокировка», и подпись «Опасность. Высокое искажение». Ни одного звука не доносилось из находящихся за ними комнат. Башня была мертва. В коридорах и на лестнице не было ни души.
Когда они оказались на этаже, где стены были облицованы каким-то декоративным искусственным материалом, по виду похожим на дерево и рядом с лестницей было две двери с табличками «Контроль вещания» и «Зонд», Адам Роместальдус остановился, подошел к той, где было написано «Зонд» и, вставив в глубокую замочную скважину тонкий длинный, похожий на жезл, ключ, разблокировал помещение. За дверью открылся просторный и абсолютно темный круглый зал со множеством обесточенных приборов, баков, полупрозрачных труб и каких-то иных высокотехнологических приспособлений. Когда же луч фонаря в руках агента скользнул по ряду, стоящих немного наклонно к центру зала, высоких цилиндрических емкостей, опоясывающих комнату по периметру, все содрогнулись от омерзения. За толстыми стеклами, в прозрачном голубоватом геле покоились без всяких признаков жизни и движения огромные и толстые, темно-серые тела, у каждого из которых было по нескольку закрытых, как будто спящих, глаз на спине. Посредине зала располагалась некая машина похожая на саркофаг, к которой и были обращены все цилиндры. К ней, как и в капсулам с паразитами на стенах, тоже были подключены кабели и провода, подающие электропитание и регенты, но сейчас, как и все остальные приборы в комплексе, она была выключена.