«Каб ты толькі мог зразумець, што я цяпер думаю, што дзеецца ў душы...»
Пусть только ответит, что хочет ее видеть...
Но пока письмо дошло до Кристинополя, Адам умер.
Могила Адама Гуриновича какое-то время считалась утерянной. В 1997 году группа краеведов Вилейщины, в том числе Анатоль Рогач, написавший о поэте биографическую книгу, обследовала кладбище деревни Зольки, где находятся могилы рода Гуриновичей. Кто-то из старожилов и указал возможное место захоронения — рядом с могилой бабушки Адама по материнской линии. Теперь там памятный знак.
Впервые творческое наследие Адама Гуриновича донес до читателей Бронислав Тарашкевич в газете «Беларуси звон» — через три десятка лет после смерти поэта.
ЛЕГЕНДЫ УЧИТЕЛЯ КУПАЛЫ.
ВЛАДИМИР САМОЙЛО
(1878-1941)
Путешественник XVI века Сигизмунд Герберштейн оставил воспоминания о белорусских цмоках — больших черных ящерицах, которые водились в реках Свислочь и Немига, а минчане их вылавливали и держали в домах вместо собачек. Причем еще в начале XX века такой местный дракончик украшал кабинет директора одного из минских реальных училищ.
Стояло училище на углу Захарьевской и Полицейской (это теперь на перекрестке проспекта Независимости и улицы Янки Купалы, по диагонали от цирка, где находится гастроном). Его директором был Иван Иванович Самойло, руководитель Минского общества изящных искусств и председатель Совета первой городской публичной библиотеки имени Пушкина. Он и оставил воспоминания, как татарские дети принесли ему из Немиги огромных ящериц. Одну такую, длиной более полуметра, Иван Иванович заспиртовал. И его сын, Владимир Самойло, наверное, не раз заходил в кабинет отца и любовался легендарным чудищем.
Так Владимир еще в детстве прикоснулся к одной из белорусских легенд.
К сотворению еще одной он станет причастен уже студентом. И это не просто легенда, а величайшая фигура нашей культуры, гений, становлению которого посодействовал Самойло.
Кстати, и самого Владимира можно было назвать вундеркиндом: он знал семь языков, играл на фортепиано, рисовал...
Бывает такое в истории — ученик настолько превосходит учителя, что наставника чаще всего вспоминают в связи с его бывшим подопечным. Так случилось и с Самойло.
Каждые каникулы он приезжал в родительский фольварк Казимировка под Минском. Неподалеку находился хутор Мачаны, куда к родственникам приходил юный Иван Луцевич, сын бедного шляхтича-однодворца. Подросток мечтал учиться в Минском реальном училище, и логично, что Владимира Самойло попросили подготовить его к поступлению.
Идея с училищем не удалась, однако молодые люди подружились. А главное, Владимир Самойло разглядел в младшем друге — разница между ними была в четыре года — большой поэтический талант. Именно благодаря Самойло спустя годы в газете «Северо-Западный край» появилось первое стихотворение Ивана Луцевича «Мужык», подписанное хорошо известным нам псевдонимом: Янка Купала.
«Калі я жыў на вёсцы, многа напісанага я перадаваў Самойлу»,— вспоминал Купала. Трудно переоценить, насколько важна для начинающего поэта возможность поговорить с близким по духу! Как писала жена Купалы Владислава Францевна: «Уладзімір Самойла асцярожна і ўважліва ставіўся да творчых пачынанняў Янкі Купалы. Ён, можа, першы зразумеў, што яго малады сябар — чалавек з вялікім паэтычным талентам, і акружаў яго ўвагай, імкнуўся стварыць яму ўмовы для росквіту яго здольнасцей».
Кто же такой был Владимир Самойло, известный прежде всего как учитель Купалы?
В своей программной работе «Гэтым пераможам. Нарысы крытычнага аптымізму» он писал:
У сусвеце існуе толькі адно «абсалютнае зло». «Радыкальнае зло», паводле выражэння Канта...
Гэта - «ленасць волі», як кажа Фіхтэ.
Гэтае радыкальнае зло - адсутнасць у нас не толькі сілы, але і жадання быць тварцамі самых сябе, свайго духу і свайго лёсу на свеце, - нашая неахвота быць супрацоўнікамі Бога ў сусвеце...
Владимир не страдал леностью воли.
Он получил образование в двух университетах — Московском и Петербургском, — много писал и печатался. Появляются его статьи о Достоевском и Толстом, Метерлинке и Ибсене, Словацком и Гофманстале. Одним из первых Самойло увидел талант великого режиссера Мейерхольда. Восхищался он и Блоком, с которым вел дружескую переписку. Блоку очень понравилась рецензия Владимира Самойло на его стихи в минском альманахе «Туманы», поэт считал, что она не хуже тех, что писали Валерий Брюсов и Вячеслав Иванов.