Арестовали и Громыко.
Пытки, допросы, шантаж ломали многих. Есть свидетельства, что Громыко давал показания на других литераторов параллельно с привезенным из Смоленска Алесем Дударом и находившимся еще на свободе Алесем Александровичем. Но кто как держался в тех нечеловеческих обстоятельствах и можно ли его судить — сегодня точно ответить нельзя. Тем более оставшиеся на воле дружно принимали резолюции вроде «Патрабуем жорсткай кары агентам міжнароднай буржуазіі ў Савецкай Беларусі — беларускім контррэвалюцыйным нацыянал-дэмакратам».
Громыко оказался в Иваново-Вознесенске, затем — в Кировске, Ижевске... После реабилитации жил в Химках под Москвой — в Беларусь таких не особо пускали.
Когда драматург уже был в ссылке в Иваново-Вознесенске, в Минске еще висели афиши о новой постановке по его пьесе «Воўк». Спектакля этого никто не увидел.
Ему удалось выжить, быть оправданным. В 1965-м Громыко вступил в Союз писателей. Спустя четыре года он умер. Еще при жизни, в 1967-м, успел увидеть свою новую книгу «Выбранае».
ЛИЦА
ПЕРВОЙ МИНСКОЙ ГАЗЕТЫ.
«МИНСКИЙ ЛИСТОК»
(1886—1905)
Год 1886. Минск. Люди на улицах обнимаются и плачут от радости, передавая друг другу какие-то странички: вышла первая независимая газета города — «Минский листок».
Давайте дадим слово свидетелю событий, возрожденцу Александру Власову, оставившему любопытные мемуары: «Гэта была навіна як першыя майскія перуны. Менчукі са слязамі прасвятлення і радасці чыталі «наш» лісток. У Менску ў нас, як у сталіцах, свая газета... Каля газеты гуртаваліся ўсе лепшыя інтэлігенты горада з рэдактарам Фоцінскім на чале. Свабоднай палітычнай думцы ў тыя гады газета адводзіла маленечкі прастор, але жыццё горада і злыдні адбівала вельмі добра. Можна было лаяць гарадскую думу сколькі ўлезе, была паліцэйская хроніка, аб начальсцвенных мерапрыемствах. Светлую думку ўсё ж такі гэтыя інтэлігенты праводзілі ў заціснутыя мазгі жыхароў».
Радость горожан понятна: предыдущие образчики прессы уездного города М. трудно назвать популярными. В 1812 году, во время оккупации наполеоновскими войсками, в Минске четыре месяца издавали «Временную минскую газету» на польском языке. Разумеется, Наполеон там представал освободителем. С 1838 года дважды в неделю выходили «Минские губернские ведомости». И хотя там иногда печатались статьи археолога Генрика Татура и историка Митрофана Довнар-Запольского, все же это была газета официальная, с имперской идеологией. А либеральный «Минский листок» не раз вызывал гнев властей. Его штрафовали, в 1897 году даже приостановили выход на восемь месяцев. Одна из претензий — материалы на белорусском языке. Зато при советской власти газету, уже ставшую историческим прошлым, оценили высоко, поскольку в том же 1900 году там сподобились опубликовать положительную рецензию на произведение Ленина.
В 1902-м Фотинский продал «Листок» М. Мысавскому за 5000 рублей. Газета стала ежедневной и сменила название на «Северо-Западный край». Но крамольную линию продолжала. Симпатизировала революции 1905 года, напечатала стихотворение Янки Купалы «Мужык». Издание закрыли.
Давайте вспомним некоторых литераторов, судьбы которых пересеклись с «Минским листком».
Янка Лучина
Первый номер газеты открывался программным стихотворением:
Автором был потомственный минчанин, служащий технического бюро Либаво-Роменской железной дороги в Минске Иван Неслуховский, представитель шляхетского рода Лучивко-Неслуховских. Отсюда и известный нам псевдоним Янка Лучина. В газете Неслуховский выступал часто и как поэт, и как театрал. Именно ему поручалось приветствовать со сцены городского театра приезжающие на гастроли труппы. Огромное впечатление произвела украинская труппа М. Старицкого. Неслуховский даже перешел на белорусский, начав с приветствия, зачитанного гастролерам: