— Накануне по этому мосту проехало до пяти тысяч умерших людей, а между тем мост не меньше гудит и под тобою одним. Да и лицом ты не похож на мертвого; зачем же ты идешь сюда, по дороге к Хель?
— Должен я ехать к Хель, искать у нее Бальдра, — отвечал Хермод, — не видала ли ты его где-нибудь здесь, на пути?
Она отвечала, что Бальдр действительно проехал здесь по мосту через реку Гьёлль и что путь к Хель лежит по мосту и все вниз.
Поехал Хермод указанной дорогою и добрался до ворот в дворец Хель. Тут он спешился, затянул коню подпругу, снова вскочил на него и так пришпорил, что конь на всем скаку перепрыгнул ворота.
Подъехал тогда Хермод ко дворцу Хель и сошел с коня. Вошел он в зал и увидал там на почетном месте брата своего, Бальдра, провел с ним весь день и остался во дворце Хель ночевать. Наутро стал он просить Хель отпустить Бальдра домой, рассказывая, какой великий плач подняли по нем асы.
— Нужно проверить, правда ли так любим всеми Бальдр, как ты говоришь, — отвечала Хель. — Если всё что ни есть на земле живого иль мертвого будет оплакивать Бальдра, то пусть едет он назад к асам, но он останется у меня, если хоть кто-нибудь откажется по нем плакать.
Встал тогда Хермод со своего места, и Бальдр вывел его из дворца и, прощаясь, снял кольцо Драупнир и послал его на память Одину; Наинна же послала Фригг свое покрывало и многие другие подарки, а служанке Фригг, Фулле, золотой перстень.
Поехал Хермод своим путем-дорогою и, приехав в Асгард, рассказал о том, что видел и что слышал.
Асы сейчас же разослали гонцов по всему свету, чтобы упрашивать всех и всё оплакивать Бальдра и слезами выкупить его у Хель. И всё плакало по нем — люди и звери, земля и камни, деревья и всякие металлы. Но в то время как гонцы, исполняя свое поручение, обходили весь мир, нашли они в глубокой пещере какую-то великаншу; звали ее Тёкк (Благодарность). Стали они и ее упрашивать оплакивать Бальдра, чтобы выкупить его у Хель, но великанша отвечала: «Сухими слезами согласна я оплакивать Бальдра — пусть Хель удержит у себя то, что ей досталось!»
Думают, что был это сам Локи, сын Лаувейи, причинявший асам величайшее зло.
Когда прознали асы об этих словах, они так разгневались, что Локи поспешил скрыться от них и спрятался в горах. Там построил он себе дом с четырьмя дверями, чтобы было ему видно на все четыре стороны. Днем часто обращался он в лосося и плавал в водопаде, носившем название Франангр. Нередко спрашивал он себя, сумеют ли асы найти его и поймать в водопаде. Раз, когда сидел он в своем доме перед огнем, взял он льняную бечеву и стал связывать ее петлями, как плетут с тех пор сети. Тут вдруг увидал он, что асы уже недалеко: Один разглядел, где укрылся Локи, сидя на своем престоле Хлидскьяльв. Локи сейчас же бросил в огонь свою сеть, а сам кинулся в реку.
Когда асы приблизились к дому, первым зашел внутрь мудрейший из их спутников, Квасир, и, увидав в огне пепел сгоревшей сети, догадался, что это снаряжение для ловли рыбы, и сказал о том асам. Асы достали льняной бечевы и приготовили сеть так, как видно было по пеплу, а после пошли к реке и закинули сеть перед самым водопадом. Один конец взял Тор, другой — все асы вместе и стали тянуть. Но Локи проплыл вперед, бросился вниз и спрятался между двумя камнями. Протащили асы над ним сеть и почувствовали, что там, на дне, прячется кто-то. Вытащили они сеть, зашли с другой стороны и опять закинули ее. Поплыл Локи перед сетью, но скоро увидал, что уж близко море, и, подскочив, перекинулся через один из концов сети и поплыл вверх по реке, назад в водопад. На этот раз асы видели, куда он делся; поднялись они опять к водопаду, Тор остался стоять посреди реки, а остальные вновь повели сеть к морю.
Увидал Локи, что надо ему или прыгнуть в море, а это опасно, или же перескочить через сеть; он выбрал последнее: перескочил через сеть как можно скорее. Но Тор схватил его, хотя Локи чуть было не выскользнул у него из рук; Тор успел его удержать лишь у самого хвоста. Оттого-то тело лосося так суживается к хвосту.
Локи был пойман и не мог ждать себе пощады. Отнесли его асы в одну пещеру, затем взяли три каменные плиты и каждую укрепили в земле. Потом захватили они сыновей Локи — Вали и Нарви — и превратили Вали в волка. Волк бросился на Нарви и растерзал его. Тогда асы связали Локи жилами сына его Нарви и положили на камни так, чтобы один из них подпирал ему плечи, другой поясницу, а третий колени. После этого Скади взяла ядовитую змею и повесила ее над Локи, чтобы змеиный яд капал ему в лицо. Но Сигюн, жена Локи, сидит с тех пор подле него и подставляет под капли яда чашу, и только тогда, когда чаша переполняется и Сигюн отходит, чтобы вылить яд, капли падают на лицо Локи и он так рвется от боли, что вся земля содрогается. Люди зовут это землетрясением. Так будет лежать Локи до дня гибели мира.
Гибель богов и расцвет мира людей
(в пересказе Л. Яхнина)
Ненастное время наступило. Снег валил так густо, что покрыл вершины гор. Лютые морозы сковали землю и превратили ее в камень. Свирепые ветры валили деревья, сдували леса в лица Земли. Три зимы кряду, не пуская лета, бушевали на свете. Волк проглотил солнце. Другой волк похитил месяц. Великие войны разразились в мире. И никто никого не щадил. Убивали брат брата и сын отца. Задрожала земля. Раскололись и рухнули горы.
Вот как об этом говорит легенда:
И случилось самое страшное. Волк Фенрир вырвался на свободу. Ужасна его разверстая пасть: верхняя челюсть до неба, нижняя — до земли. Мировой Змей поворотился и вышел из моря на берег. Пламя вырывалось у него из глаз и ноздрей. Изрыгал он столько яду, что напитались им воды и воздух. Неслись жители Огненной страны сыны Муспелля. Земля пылала под их ногами, проваливались мосты, паром клубились реки. А впереди них грохотал великан Сурт, увитый языками пламени, как пылающим плащом. Выплыл из подземного царства корабль мертвых Нагльфар, и правил им коварный Локи. Готов был корабль без устали перевозить в царство мертвых тысячи и тысячи погибших. Содрогнулся ясень Иггдрасиль, вскипел источник мудрости Мимира.
Поднялся тогда златорогий бог Хеймдалль, страж богов, и громогласно затрубил в рог. Вышли на битву все боги. Оседлал своего восьминогого коня Один. Заржал Слейпнир и понес седока в самую гущу битвы. Сверкал золотой шлем Одина, поблескивало его волшебное копье Гунгнир. Первым вышел он на бой. Кинулся на него волк Фенрир с разверстой пастью. Никто не может прийти на помощь Одину. Даже божественный богатырь Тор-громовик. Сражается он с Мировым Змеем. Солнечный Фрейр схватился с ужасным огненным великаном Суротом. Лишенный меча, бился он оленьим рогом и пал в неравной схватке. Порвал цепи и выскочил из пещеры демонический пес Гарм. С рычанием бросился он на грудь однорукого Тюра, бесстрашного бога битвы. Поразил его Тюр мечом, но и сам упал окровавленный. А Тор-громовик задушил Мирового Змея в богатырских объятиях. Но, пройдя всего девять шагов, упал замертво, отравленный змеиным ядом.
Разверзлась страшная пасть волка Фенрира. Острыми скалами сверкали его зубы. Пламенел язык. Бездонной пещерой чернело его нутро. И утонул, пропал в этой пасти бог Один. Но и гигантскому волку не было пощады. Сын Одина молчаливый бог Видар наступил ногой на нижнюю челюсть Фенрира. Уперся руками в оскаленную верхнюю челюсть и разорвал волка пополам.
Коварный Локи напал на златорогого Хеймдалля. Долго не уступали они в силе друг другу, со звоном скрещивались их мечи, стекали с них кровавые потоки. Бились они дольше всех и, сцепившись, умерли оба.